Первый русский монастырь на руси. Появление первых монастырей в Киевской Руси

Монастыри появились в Древней Руси в XI в., спустя несколько десятилетий после принятия христианства киевским князем Владимиром и его подданными. А через 1,5-2 века они уже играли важную роль в жизни страны.

Начало русского монашества летопись связывает с деятельностью Антония - жителя города Любека, близ Чернигова, принявшего монашество на Афоне и появившегося в Киеве в середине XI века. «Повесть временных лет» сообщает о нем под 1051 годом. Правда, в летописи говорится, что когда Антоний пришел в Киев и начал выбирать, где бы поселиться, то он «ходил по монастырям, и нигде ему не понравилось». Значит, были на Киевской земле какие-то монашеские обители и до Антония. Но о них нет никаких сведений, и поэтому первым русским православным монастырем считается Печерский (впоследствии Киево-Печерская лавра), возникший на одной из киевских гор по почину Антония: он якобы поселился в пещере, вырытой для молитв будущим митрополитом Илларионом.

Однако подлинным родоначальником монашества русская православная церковь считает Феодосия, принявшего иночество по благословению Антония.

Став игуменом, он ввел в своей обители, насчитывавшей два десятка иноков, устав Константинопольского Студийского монастыря, которым строжайше регламентировалась вся жизнь монашествующих. Впоследствии этот устав ввели и в других крупных монастырях русской православной церкви, которые были преимущественно общежительными.

В начале XII в. Киевская Русь распалась на ряд княжеств, которые были, по существу, вполне независимыми феодальными государствами. Процесс христианизации в их стольных городах зашел уже далеко; князья и бояре, состоятельные купцы, жизнь которых отнюдь не соответствовала христианским заповедям, основывали монастыри, стремясь замолить в них грехи. При этом богатые вкладчики не только получали «обслуживание специалистов» - монахов, но могли и сами провести остаток жизни в привычных условиях материального благополучия. Возросшее количество населения в городах обеспечило и рост численности монахов.

Отмечалось преобладание городских монастырей. По-видимому, здесь сыграло роль распространение христианства сначала среди богатых и состоятельных людей, близких к князьям и живших вместе с ними в городах.

Богатые купцы и ремесленники тоже жили в них. Конечно, и простые горожане принимали христианство скорее, чем крестьяне.

Наряду с большими существовали и мелкие частные монастыри, владельцы которых могли ими распоряжаться и передавать их наследникам. Монахи в таких монастырях не вели общего хозяйства, а вкладчики, пожелав уйти из монастыря, могли потребовать свой вклад обратно.

С середины XIV в. начинается возникновение монастырей нового типа, которые основывались людьми, не имевшими земельных владений, но обладавших энергией и предприимчивостью. Они добивались от великого князя пожалования земель, принимали пожертвования от соседей-феодалов «на помин души», закабаляли окрестных крестьян, скупали и выменивали земли, вели собственное хозяйство, торговали, занимались ростовщичеством и превращали монастыри в феодальные вотчины.

Вслед за Киевом обзавелись собственными монастырями Новгород, Владимир, Смоленск, Галич и другие древнерусские города. В домонгольский период общее число монастырей и количество монашествующих в них были незначительны. По данным летописей, в XI-XIII веках на Руси имелось не более 70 монастырей, в том числе по 17 в Киеве и Новгороде.

Заметно увеличилось число монастырей в период татаро-монгольского ига: к середине XV века их стало более 180. За последующие полтора столетия открылось около 300 новых монастырей, а в один лишь XVII век - 220. Процесс возникновения все новых и новых монастырей (как мужских, так и женских) продолжался вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции. К 1917 году их стало 1025.

Русские православные монастыри были многофункциональными. Они всегда рассматривались не только как очаги наиболее интенсивной религиозной жизни хранители церковных традиций, но и как экономический оплот церкви, а также центры подготовки церковных кадров. Монахи составляли костяк духовенства, занимавший ключевые позиции во всех областях церковной жизни. Только монашеское звание открывало доступ к епископскому сану. Связанные обетом полного и безоговорочного повиновения, который они давали при пострижении, монахи были послушным орудием в руках церковного руководства.

Как правило, в русских землях XI-XIII вв. монастыри основывались князьями или местной боярской аристократией. Первые монастыри возникали вблизи больших городов, либо непосредственно в них. Монастыри являлись формой социальной организации людей, которые отказались от принятых в светском обществе норм жизни. Эти коллективы решали разные задачи: от приготовления своих членов к загробной жизни до создания образцовых хозяйств. Монастыри выполняли функцию учреждений социального призрения. Они же, тесно связанные с властью, становились центрами идеологической жизни Руси.

В монастырях готовились кадры священнослужителей всех рангов. Из монашеской среды избирался епископат, причем архиерейский чин получали преимущественно иноки знатного происхождения.

В XI-XII веках из одного Киево-Печерского монастыря вышло пятнадцать епископов.

Муромский Спасо-Преображенский монастырь («Спасский что на Бору») — мужской монастырь, расположенный в городе Муроме, на левом берегу реки Оки. Древнейшая иноческая обитель на Руси была основана князем Глебом (первый русский святой, сын Крестителя Руси великого Киевского князя Владимира). Получив в удел город Муром, святой князь основал княжеский двор выше по Оке, на крутом, поросшем лесами берегу. Здесь он построил храм во имя Всемилостивого Спаса, а затем и монашескую обитель.

Монастырь упоминается летописными источниками раньше всех других монастырей на территории России и фигурирует в «Повести временных лет» под 1096 годом в связи с гибелью под стенами Мурома князя Изяслава Владимировича.

В стенах монастыря пребывали многие святые: святитель Василий, епископ Рязанский и Муромский, святые благоверные князья Петр и Феврония, Муромские чудотворцы, преп. Серафим Саровский посещал своего сотаинника святого старца Спасской обители Антония Грошовника.

Одна страница истории монастыря связана с царем Иваном Грозным. В 1552 году Грозный пошел на Казань. Один из путей его рати лежал через Муром. В Муроме царь устроил смотр своему войску: с высокого левого берега он наблюдал, как ратники переправляются на правый берег Оки. Там Иван Грозный дал обет: если возьмет Казань — поставит в Муроме каменный храм. И сдержал слово. По его указу в 1555 году в городе был воздвигнут Спасский собор монастыря. В новый храм государь даровал церковную утварь, облачения, иконы и книги. Во второй половине XVII века в монастыре был построен второй каменный теплый Покровский храм.

Не лучшим образом сказался на жизни монастыря период правления Екатерины Великой — она издала Указ, по которому монастыри лишались собственности и земельных наделов. Но Спасо-Преображенский выстоял. В 1878 году со Святой горы Афон настоятелем архимандритом Антонием в монастырь была привезена икона Божией Матери «Скоропослушница». С тех пор она стала главной Святыней обители.

После революции 1917 года поводом к закрытию Спасо-Преображенского монастыря стало обвинение его настоятеля епископа Муромского Митрофана (Загорского) в соучастии в восстании, произошедшем в Муроме 8—9 июля 1918 года. С января 1929 года Спасский монастырь заняли военные и частично отделение НКВД, в это же время началось уничтожение монастырского некрополя, а доступ на его территорию гражданских лиц был прекращен.

Весной 1995 года воинская часть № 22165 покинула помещения Спасского монастыря. Наместником возрождающейся обители был назначен иеромонах Кирилл (Епифанов), которого встретила в древнем монастыре полная разруха. В 2000—2009 годах монастырь был капитально реставрирован при поддержке Счетной палаты Российской Федерации.

Ю.А. Артамонов

Доклад Ю.А. Артамонова, кандидата исторических наук, доцента, научного сотрудника Института всеобщей истории РАН на Международной богословской научно-практической конференции «Монашество Святой Руси: от истоков к современности» (Москва, Покровский ставропигиальный женский монастырь, 23−24 сентября 2015 года)

Ранняя история русского иночества является той областью наших знаний, где вопросов пока больше, чем ответов. Когда на Руси появились первые монахи и первые обители? Кто выступал инициатором создания монастырей? Кем они были населены? В чьей юрисдикции находились? Дать однозначные и исчерпывающие ответы на все эти вопросы в настоящий момент не представляется возможным. Многое в организации жизни древних обителей для нас по-прежнему остается загадкой. Не случайно А.В. Карташев, автор «Очерков по истории Русской Церкви», подводя итог работы дореволюционной церковно-исторической школы, писал: «Начало русского монашества представляет как бы некоторую загадку» . То же признание делает сегодня один из наиболее авторитетных медиевистов, профессор славистики Кембриджского университета Саймон Франклин: «Начало монашества на Руси покрыто мраком неизвестности» .

В чем же причина этой «загадочности» и «неизвестности»? Ответ очевиден: в остром дефиците источников. Именно поэтому исследователи прошлого Русской Церкви порой вынуждены начинать историю нащего монашества с момента возникновения Киево-Печерского монастыря, как это еще в середине позапрошлого столетия делал профессор Московской духовной академии П.С. Казанский . Между тем, рождение Печерской обители относится к середине XI в. А что предшествовало этому событию? Существовало ли монашество при киевских князьях Владимире Святославиче (980–1015) и Ярославе Владимировиче (1019–1054)? Прямых свидетельств источников на этот счет ничтожно мало, но они все-таки есть…

Хронологически первым является свидетельство киевского митрополита Илариона (1051 г.), который в Похвале князю Владимиру (в составе «Слова о законе и благодати») сообщает, что при нем «манастыреве на горах сташа, черноризьци явишася» . Второе принадлежит Иакову Мниху – автору «Памяти и похвалы князю русскому Владимиру» (вторая половина XI в.). Упоминая об обычае правителя устанавливать три трапезы в Господские праздники, он пишет: «Первую – митрополиту с епископы, и с черноризьце, и с попы, вторую – нищим и убогым, третью собе, и бояром своим, и всем мужем своим» . Скептик, наверное, может возразить, что достоверность этих сведений нельзя признать абсолютной, поскольку и в первом, и во втором случае мы имеем дело с жанром похвалы, который допускает некоторое преувеличение. Но в нашем распоряжении имеется еще один источник – «Повесть временных лет» – летописный свод начала XII в. Под 6545 (1037) годом, в рассказе о масштабной строительной деятельности князя Ярослава в Киеве летописец сообщает: «При семь (Ярославе – Ю.А.) нача вера хрестьяньска плодитися и раширяти(ся), и черноризьци почаша множитися и манастыреве починаху быти» .

Таким образом, о том, что монашество существовало на Руси уже в первые десятилетия после официального принятия христианства, свидетельствуют сразу три независимых источника. Но и здравый смысл подсказывает, что без иноков была бы невозможна организация первых епископских кафедр, которые на рубеже X–XI вв. уже существовали в Новгороде, Полоцке, Чернигове.

Но странно то, что при обращении к событиям конца X – первой половины XI в. «следы» монашества «теряются». Его нет там, где оно непременно должно быть! За всю первую половину XI в. нам не известно ни одного случая (документально подтвержденного), когда бы представители древнерусских монастырей приняли участие в каком-либо значимом общественно-политическом мероприятии.

Важнейшими событиями церковной и общественно-политической жизни Руси первой половины XI в. были перенесения мощей святых страстотерпцев Бориса и Глеба в Вышгороде. Первый раз мощи братьев переносились из сгоревшей церкви св. Василия в небольшую деревянную часовню («клетъкоу малоу»), а второй – в специально построенный большой пятиглавый деревянный храм. И первое, и второе перенесение были инициированы князем Ярославом Мудрым. При этом обращает на себя внимание тот факт, что памятники Борисоглебского цикла («Сказание чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида» (XI–XII вв.) и «Чтение о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба» (начало XII в.)) не называют монахов в числе участников этих торжеств. Упоминаются только князь, боярство, митрополит, клирики Софийского собора, а также приходское священство Киева и Вышгорода. Это тем более показательно, что последующие перенесения (1072 и 1115 гг.) проходили при участии пострижеников сразу нескольких монастырей.

За всю первую половину XI в. мы не находим ни одного летописного упоминания об участии монашества в погребении кого-либо из представителей правящей княжеской династии. Так, например, согласно Повести временных лет, в последний путь киевского князя Ярослава (1054 г.) провожали «попове», а плакали «по немь Всеволодъ и людье вси» .

Эти умолчания нельзя признать случайными. Отсутствие упоминаний об участии монашества в значимых публичных мероприятиях первой половины – середины XI в. говорит о том, что в этот период оно было еще малочисленно, разрозненно и не играло самостоятельной роли в жизни общества и государства. Этот вывод находит свое объяснение в самой природе первых русских монастырей.

Что же представляли собой древнерусские обители периода княжения Владимира и Ярослава? За истекшие двести лет высказывались различные суждения на этот счет. В современной исторической науке утвердилось мнение, согласно которому инициатива создания первых монастырей исходила от светской власти, поэтому в Древней Руси преобладали княжеские ктиторские обители (Я.Н. Щапов, Б.Н. Флоря, Н.В. Синицына, А. Поппэ и др.).

Это мнение не лишено оснований. Действительно, первое достоверное известие о возведении монастырей читается в летописном сообщении о градостроительной деятельности князя Ярослава в Киеве. Летописец пишет, что наряду с Золотыми воротами, храмом св. Софии и церковью Благовещения князь заложил обители св. Георгия и св. Ирины. Эти монастыри были посвящены святым покровителям Ярослава и его второй супруги Ингигерды (в крещении Ирины), дочери шведского короля Олафа. Примеру Ярослава последовали его сыновья, создавшие в Киеве собственные обители: князь Изяслав (1054 – 1078, с перерывами) отстроил монастырь св. Димитрия, Святослав (1073–1076) – св. Симеона в Копыреве конце, Всеволод (1078 – 1093) – св. Андрея. Очевидно, что Рюриковичи ориентировались на византийский опыт. Там практика создания монастырей императорами и вообще людьми состоятельными (чиновниками, военными, купцами и т. п.) была чрезвычайно широко распространена .

Этот опыт частного строительства получил распространение и в Древней Руси. Достаточно сказать, что уже к началу XI в. только в Киеве насчитывалось около 400 церквей, а к началу XII в. их число превысило уже 600. Столь значительное число храмов в одном городе трудно объяснить, если не принять во внимание тот факт, что средневековые авторы учитывали не только приходские, но и частные церкви знати, которые располагались на территории городских усадеб. Строительство храмов в усадьбах знати хорошо известно на примере западнославянских государств: Великой Моравии, Чехии, Польши. Здесь, как и в Древней Руси, в период после официального крещения наблюдалось слабое развитие приходской церковной организации, преобладало же частное церковное строительство .

Первое время в частных церквях служило греческое или болгарское духовенство, в основном представленное монашествующими. Поэтому древнерусские монастыри первых десятилетий после принятия христианства по преимуществу представляли собой сравнительно небольшие группы иноков, которые проживали на территории городских усадеб знати, отправляя службу в их домовых церквях-обителях. Их функции в основном ограничивались удовлетворением религиозных потребностей семьи ктитора . Таким образом, возникновение первых монастырей было обусловлено, так сказать, «движением сверху». Малочисленность и зависимость от воли ктиторов препятствовали становлению монашества в качестве самостоятельной и социально значимой силы древнерусского общества.

Этот вывод многое объясняет. Так, например, он объясняет то, почему на первых порах древнерусские авторы не различали понятий «церковь» и «монастырь», а воспринимали их как синонимы. Это хорошо видно на примере построенного Ярославом монастыря св. Георгия, который в сообщении летописной статьи 6571 (1063) г. о смерти и погребении князя Судислава назван просто «церковью святого Георгия» . Он также объясняет, почему преподобный Антоний Печерский, вернувшись с Афона, не захотел поселиться ни в одном из киевских монастырей. По всей видимости, ктиторские обители столицы были далеки от того идеала монашеского служения, который Антоний усвоил на Святой Горе. И, наконец, он объясняет, почему ни в одной из столичных обителей не был принят юный Феодосий Печерский. Частные монастыри не были заинтересованы в увеличении числа пострижеников, поскольку это грозило увеличением расходов. Нестор прямо пишет: «Они же (насельники киевских монастырей. – Ю.А.), видевше отрока простость и ризами худыми облечена, не хотеша того прияти» .

Ситуация начинает меняться во второй половине XI в.: черное духовенство все чаще попадает в поле зрения древнерусских книжников. Первый случай участия иноков в значимом общественном мероприятии относится к 20 мая 1072 г., когда сыновья Ярослава – Изяслав, Святослав и Всеволод – организовали третье перенесение мощей Бориса и Глеба. Среди присутствующих источники называют по имени трех настоятелей киевских монастырей, отмечая при этом, что были «и прочии вьси игоумени» .

К 1078 г. относится первое известие об участии монашества в похоронах Рюриковича. В рассказе о погребении киевского князя Изяслава Ярославича (1054–1078, с перерывами) читаем: «И вземше тело его, привезоша и в лодьи, и поставиша противу Городьцю, изиде противу ему весь городъ Кыевъ, и възложивше тело его на сани, повезоша и, съ песнями попове и черноризци понесоша и в град» . Здесь к уже привычным «попове» автор добавляет «и черноризци». Участием черного духовенства были отмечены похороны князей: Ярополка Изяславича (1086 г.), Всеволода Ярославича (1093 г.) и Ростислава Всеволодовича (1093 г.) .

О существенном возрастании роли монашества в общественной жизни страны в конце XI – начале XII в. говорят сообщения Повести временных лет под 6604 (1096) г. и 6609 (1101) г. В первом случае летопись приводит слова киевского князя Святополка Изяславича (1093–1113) и переяславского князя Владимира Мономаха (1094–1113), обращенные к черниговскому князю Олегу Святославичу (1094–1097): «Поиди Кыеву, да порядъ положимъ о Русьстеи земли пред епископы, и пред игумены, и пред мужи отець нашихъ, и пре(д) людми градьскыми, да дыбох оборонили Русьскую землю от поганых» . Как видно из текста, игумены упомянуты в числе тех, кто должен был засвидетельствовать княжеский договор («поряд») о прекращении распрей и организации совместных действий против внешнего врага – половцев. Другое сообщение является первым документально зафиксированным фактом выступления собрания игуменов в качестве миротворцев и поручителей за опального Рюриковича: «В то же лето заратися Ярославъ Ярополчичь Берестьи и иде на нь Святополкъ, и заста и в граде, и емъ и, и окова, и приведе и Кыеву. И молися о нем митрополитъ и игумени, и оумолиша Святополка» . Заступничество митрополита и настоятелей возымело действие: после клятвы у мощей святых Бориса и Глеба с Ярослава сняли оковы, а затем отпустили.

Таким образом, начиная с 70-х годов XI в. древнерусское иночество становится участником значимых публичных мероприятий и политических акций. Этому предшествовал всплеск интереса к монашеству в древнерусском обществе, который пришелся на 50–60-е годы XI в. Данный период стал судьбоносным в истории русского иночества.

Для того чтобы понять смысл произошедших перемен, обратимся к перечню участников перенесения мощей святых Бориса и Глеба 20 мая 1072 г. (в изложении «Сказания чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида»): «И съвъкоупивъшеся вься братия: Изяслав, Святославъ, Всеволодъ; митрополитъ Георгии Кыевьскыи, дроугыи Неофитъ Чьрниговьскыи; и епископии: Петръ Переяславьскыи, Никита Бѣлогородьскыи и Михаилъ Гургевьскыи; и игоумени: Феодосии Печерьскыи и Софронии святааго Михаила, и Германъ святааго Спаса, и прочии вьси игоумени» .

Как можно заметить, при перечислении участников церемонии автор Сказания использует иерархический принцип от высших к низшим. Среди князей первым назван старший Изяслав, вторым – средний Святослав, третьим – младший Всеволод. В ряду архиереев сначала выступает митрополит Киевский, затем – титулярный митрополит Черниговский и только потом – епископы Переяславский, Белгородский и Юрьевский. Список игуменов открывает Феодосий Печерский, за ним следуют Софроний «святааго Михаила» и Герман «святааго Спаса», а затем – «прочии вьси».

Первым в перечне игуменов назван настоятель Киево-Печерского монастыря, который был основан афонским пострижеником Антонием. Согласно «Сказанию о начале Печерского монастыря» (в летописи под 6559 (1051) г.), по возвращении со Святой Горы «отец русского иночества» рассчитывал поселиться в одном из уже существовавших киевских монастырей, но вскоре отказался от этого замысла. Местом своих подвигов он избрал покрытый лесом высокий правый берег Днепра. Здесь, неподалеку от великокняжеского села Берестово, Антоний копал пещеру, постился, пребывал в бдении и молитвах. Вскоре у него появились последователи. Монастырь быстро рос: уже к началу 60-х годов XI в. общая численность братии достигла 100 человек, что по меркам того времени было невероятно большой цифрой . Достаточно сказать, что в среднестатистическом византийском монастыре того времени проживало приблизительно 8–10 монахов.

Вторым в перечне упоминается игумен «святааго Михаила». Речь идет о настоятеле Михайловского Выдубицкого монастыря, основание которого иногда приписывают князю Всеволоду Ярославичу. Однако это не так. Археологические исследования территории Выдубицкого монастыря, проводившиеся М.К. Каргером (1945 г.) и Т.А. Бобровским (2003 г.), показали, что строительству каменного Михайловского собора, которое началось при финансовой помощи князя Всеволода в 1070 г., предшествовало пещерное поселение анахоретов, возникшее в середине XI в. Оно представляло собой группу изолированных друг от друга подземных камер-келий, каждая из которых имела отдельный выход на поверхность склона в сторону Днепра. Впоследствии поселение пещерников эволюционировало в наземный общежительный монастырь. Часть пещер была разрушена при строительстве собора, но некоторые продолжали использоваться вплоть до середины XIII в. Таким образом, возведение каменного собора не было собственно началом монастыря. Следовательно, Всеволод был не основателем Выдубицкой обители, а ее покровителем. Следует отметить и тот факт, что в письменных источниках монастырь ни разу не называется «отчим» по отношению к потомкам Всеволода. Более того, ни один из них не был похоронен в его стенах. Фамильный некрополь располагался в монастыре святого Андрея, который Всеволод основал в честь своего небесного покровителя.

Последним среди участников церемонии перенесения мощей Бориса и Глеба назван Герман, игумен «святааго Спаса». «Святым Спасом» агиограф именует Спасо-Преображенский монастырь. Уже Макарий (Булгаков) обратил внимание, что еще в конце XI в. он носил второе название – Германеч . Оно свидетельствует о том, что основателем обители был Герман – участник третьего перенесения мощей Бориса и Глеба. Время ее возникновения следует относить к 50–60-м годам XI в.

Сказанное позволяет заключить, что, во-первых, в перечне участников торжеств 20 мая 1072 г. упомянуты игумены монастырей, которые своим возникновением не были обязаны почину княжеской власти, но именно они занимали первенствующее положение среди древнерусских обителей того времени. Во-вторых, в нем не названы настоятели княжеских обителей, существование которых надежно засвидетельствовано источниками. Так, в нем не упомянуты игумены следующих монастырей: св. Георгия и св. Ирины, отстроенных князем Ярославом Мудрым (не позднее 1054 г.), св. Дмитрия, основанного князем Изяславом (не позднее 1062 г.), и св. Николая, созданного его супругой Гертрудой (не позднее 1062 г.).

И, наконец, последнее наблюдение, которое представляется мне весьма значимым, состоит в том, что три названных монастыря были ближайшими соседями. А значит, можно говорить о возникновении в третьей четверти XI века на южной окраине Киева, неподалеку от великокняжеского села Берестово, крупного монашеского центра, который получил широкое общественное признание. Причем этот центр продолжал активно развиваться. Около 1078 г. здесь началось строительство Кловского монастыря, посвященного чуду Богородицы во Влахерне. Вероятно, на рубеже XI–XII в. к юго-западу от Киево-Печерской обители возник Зверинецкий монастырь. Как и соседние обители, он начинался с пещерного поселения монахов-отшельников, а затем получил развитие на поверхности . О самостоятельности монастыря свидетельствует пещерное граффито с упоминанием «игуменов зверинецких»: Леонтия, Маркияна, Михаила, Ионы, Мины, Климентия и Мануила . В письменных источниках обитель не упоминается и известна лишь благодаря археологическим исследованиям ее подземных сооружений. Следовательно, можно предполагать, что комплекс монастырей на южной окраине Киева не ограничивался пятью названными обителями. Очевидно, что здесь более или менее продолжительное время существовали и другие монашеские общины, названия которых источники не сохранили.

Монашеский комплекс в районе Берестово оставался средоточием иноческой жизни Руси вплоть до трагических событий середины XIII в. Это был крупнейший центр развития письменности. Здесь осуществлялись переводы и составлялись оригинальные произведения древнерусской литературы. Здесь собирались первые библиотеки, процветали ремесла и искусства. Здесь располагалась «школа» подготовки православных иерархов. Только из Киево-Печерского монастыря в домонгольский период вышло более 50 глав русских епархий.

Близость расположения и общность интересов иноческих общин в районе Берестово способствовали внутренней консолидации и вызреванию среди насельников корпоративного сознания. Эти процессы протекали в разных формах. Житие Феодосия Печерского, например, содержит любопытное свидетельство, согласно которому братия Киево-Печерского монастыря во главе со своим игуменом в день памяти святого Димитрия Солунского (небесного покровителя князя Изяслава) посещала одноименный монастырь в городе. Очевидно, что традиция взаимных посещений с общими богослужениями и совместными трапезами практиковалась и среди расположенных по соседству обителей. Черноризцы разных монастырей могли собираться вместе по случаю поставления игуменов, освящения соборов и церквей, похорон настоятелей и выдающихся пострижеников. Это сближение монашеских общин в районе Берестово, в конечном счете, привело к возникновению здесь в 70-е годы XII в. первой на Руси архимандритии.

Предлагаемые наблюдения позволяют поставить под сомнение утвердившийся в науке тезис о преобладающей роли княжеско-боярских («отчих») монастырей в Древней Руси. О таком преобладании, в действительности, можно говорить только применительно к первой половине XI в., когда христианство в основном было «верой аристократического общества». В 50-е – 60-е годы XI в. на первый план выходят обители, основанные самими монахами, и, прежде всего, комплекс иноческих общин в районе Берестово во главе с Киево-Печерским монастырем. Это и есть наша «русская Фиваида»! Ее возникновение было связано не с деньгами и властью, а с «движением снизу», в основе которого лежали глубокая вера, подлинное благочестие и аскетизм. Это новое явление в жизни древнерусского иночества тонко подметил летописец, который, рассказывая о возникновении Киево-Печерского монастыря, записал: «Мнози бо манастыри от цесарь и от бояръ и от богатьства поставлени, но не суть таци, каци суть поставлени слезами, пощеньемь, молитвою, бденьемь»

Монастыри - это общинные поселения верующих, которые живут вместе, уйдя от мира, соблюдая при этом определенный устав. Древнейшими являются буддийские монастыри, возникшие на территории Индии еще в середине I тысячелетия до н. э. В Средние века христианские монастыри Европы строились уже как крепости или замки. Русским же православным монастырям исстари была присуща более свободная живописная планировка.

Монастыри на Руси стали возникать еще в конце X - начале XI века. Один из первых - Киево-Печерский - был основан святым Феодосием в 1051 году на берегу Днепра в искусственных пещерах. В 1598 году он получил статус лавры. Преподобный Феодосий заложил строгий монастырский устав по византийскому образцу. До XVI века здесь производились захоронения монахов.

Троицкий собор - первая каменная постройка монастыря, возведенная в 1422-1423 годах на месте деревянной церкви. Храм был сооружен на средства сына Дмитрия Донского - князя Юрия Звенигородского «в похвалу» Сергию Радонежскому. Сюда перенесли его останки. Так собор стал одним из первых мемориальных памятников Московской Руси.
Сергий старался распространить почитание Святой Троицы как символа единства всей Руси. Для создания иконостаса Троицкого собора были приглашены иконописцы Андрей Рублев и Даниил Черный.

В конце ХУІІ века вместо древних палат была возведена трапезная - нарядное здание, окруженное галереей, украшенное колонками, орнаментом и резными наличниками.

Троицкий монастырь (XIV век) основан братьями Варфоломеем и Стефаном на северных подступах к Москве. При пострижении Варфоломей получил имя Сергий, которого стали называть Радонежским.

«Преподобный Сергий своей жизнью, самой возможностью такой жизни дал почувствовать заскорбевшему народу, что в нем еще не все доброе погасло и замерло... Русские люди XIV века признали это действие чудом», - писал историк Василий Ключевский. За свою жизнь Сергий основал еще несколько обителей, а его ученики - еще до 40 монастырей на землях Руси.

Кирилло-Белозерский монастырь был основан в 1397 году. Легенда гласит, что архимандриту Симонова монастыря Кириллу во время молитвы голос Богородицы повелел идти на берег Белого озера и основать там монастырь. Монастырь активно развивался и вскоре стал одним из крупнейших. С первой половины XVI века великие князья ездили сюда на богомолье. Иван Грозный принял постриг именно в этом монастыре.

Ризположенский монастырь был основан в 1207 году. Этот монастырь единственный, донесший до нас имена своих строителей - «каменных здателей» - суздальцев Ивана Мамина, Ивана Грязнова и Андрея Шмакова. Ризположенский монастырь сыграл основную роль в сохранении топографии древнего Суздаля: через монастырские ворота проходила древнейшая суздальская дорога, идущая из кремля через посад по левому берегу реки Каменки. Сохранились двухшатровые Святые ворота монастыря, построенные в 1688 году.

Церковь Успения Гефсиманского скита - из наиболее интересных построек Валаама. Она выполнена в «русском стиле», претерпевшем изменения под влиянием зодчества Русского Севера. Выделяется сложным декором.

14 марта 1613 года представители Земского собора объявили находившемуся в Ипатьевском монастыре Михаилу Федоровичу об избрании его на царство. Это был первый царь династии Романовых. С его именем связан подвиг крестьянина Ивана Сусанина, который завел в лес польских воинов, искавших дорогу в монастырь, чтобы взять в плен юного царя. Ценой своей жизни Сусанин спас молодого монарха. В 1858 году по просьбе императора Александра II были перестроены монастырские кельи XVI-XVII веков. Император повелел создать здесь родовое гнездо царствующей династии. Реконструкцию провели в стилизованной под XVI век манере.

Ипатьевский монастырь в Костроме основан около 1330 года ханом Мурзой Четом, принявшим христианство, родоначальником фамилии Годуновых. Годуновы имели там родовую усыпальницу. Наиболее древняя часть монастыря - Старый город - существует со дня его основания.

Мужской Спасо-Преображенский монастырь на Валааме был крупным центром религиозной жизни. Считается, что он основан не позднее начала XIV века. Монастырь не раз подвергался нападениям шведов. После завершения Северной войны по Ништадтскому мирному договору 1721 года Западная Карелия была возвращена России. Постройки монастыря относятся к разным эпохам и стилям.

Монастырь в Оптиной пустыни основан в XVI веке. В 1821 году при монастыре возник скит. Это событие предопределило его дальнейшую судьбу и известность. Во второй четверти XIX века здесь возникло такое явление, как «старчество». Среди старцев было много образованных людей, занятых религиозно-философскими проблемами. Старцев посещали Н. В. Гоголь , Ф. М. Достоевский , Л. Н. Толстой , А. А. Ахматова .

Архипелаг Ладожского озера Валаам - удивительный уголок Карелии . Здесь все необычно: валуны, могучие деревья, скалы... У каждого из ансамблей свой облик, интересные архитектурные сооружения и сельскохозяйственные постройки, десятки часовен, крестов. В ясную погоду очертания архипелага видны издалека.
Архитекторы Валаама умели выявить характер природы, и скромные сооружения превратились в запоминающиеся ландшафты. Живопись собора близка к натуралистическому искусству стран Запада.

Возникновение и первоначальное строительство Воскресенского монастыря под Истрой связано с Никоном - реформатором православной церкви XVII века. Воскресенское было куплено Никоном в 1656 году. Кроме крепостных самого патриарха, к строительству привлекли мастеров со всей страны. Белый камень доставлялся из села Мячкова по Москве-реке и ее притоку Истре. Никон задался целью создать подобие Иерусалимского храма (отсюда второе название - Новый Иерусалим).

Один из самых известных монастырей - Иосифо-Волоколамский - заложен в начале XV века в городе Волоке Ламском, известном с 1135 года. Город основан новгородцами на месте древнего волока (перетаскивания по суше) судов из реки Ламы в Волошну.

Спасо-Бородинский монастырь - один из лучших памятников войне 1812 года. Архитектор М. Быковский органично вписал в монастырь ограду, колокольню и усыпальницу генерала Тучкова.

Литература

• Российская большая детская энциклопедия, Современный литератор, Минск, 2008

П оявление первых монастырей на Руси относится к эпохе Владимира, крестителя Руси, а при его сыне, Ярославе Мудром, монашеская жизнь уже была весьма разнообразной. Иногда монашествующие жили вблизи приходских церквей в кельях, которые каждый ставил для себя, они пребывали в строгой аскезе, собирались вместе на богослужение, но не имели устава и не давали иноческих обетов.

Были пустынножители, пещерники (древнерусск . печерник). О существовании на Руси этой древнейшей формы монашества мы знаем из рассказа «Повести временных лет» об Иларионе, который жил в пещере до поставления в митрополиты в 1051 г. Позже в его пещере поселился Антоний, придя на Русь с Афона.

Были ктиторские монастыри, то есть основанные князьями или другими богатыми людьми. Так, в 1037 г. Ярослав Мудрый заложил в Киеве монастыри св. Георгия и св. Ирины (христианские имена князя и его супруги). Первый был расположен близ Софийского собора, второй - у Золотых ворот. Сыновья Ярослава также были ктиторами.

Большинство монастырей были мужские, но к концу XI в. появились и женские: Всеволод Ярославич построил возле церкви Св. апостола Андрея монастырь, в котором постриглась его дочь Янка, и эту обитель стали называть Янчин монастырь.

Ктиторские монастыри в домонгольской Руси преобладали. Игумены их были тесно связаны с княжескими династиями, что давало им некоторую самостоятельность по отношению к митрополиту, но ставило в зависимость от князей. Эти монастыри были родовыми усыпальницами, местом пребывания в старости, имели больше средств, чем другие, возможность поступления в них была обусловлена размером вклада, который вносил будущий инок.

К ак ни странно, в ранний период совсем немногие монастыри были основаны самими монахами. Один из таких - Киево-Печерский монастырь - был основан Антонием и его учеником Феодосием, которые считаются основоположниками монашества на Руси.

Символично, что Антоний и Феодосий Печерские носили те же монашеские имена, что и отцы восточного монашества - преп. Антоний Великий, глава египетских анахоретов, и преп. Феодосий Иерусалимский, устроитель палестинского общежительства. Современники видели в этом связь с истоками монашества, об этом упоминают Киево-Печерский патерик - первое монашеское жизнеописание и Повесть временных лет - первая русская летопись.

Киево-Печерская лавра

Антоний был родом из Любеча, в молодом возрасте ушел на Афон, там принял монашество, научился правилам иноческого жития, а затем получил повеление от Бога возвратиться на Русь. Один из святогорских старцев предрек ему: «яко от тебе мнози черньци быти имуть». Придя в Киев, Антоний ходил по монастырям в поисках места подвижничества, но «не возлюбил» ни одного из них. Найдя пещеру Илариона, он поселился в ней.

Антоний вел строгую подвижническую жизнь, ежедневно и еженощно пребывая в трудах, бдении и молитве, питался хлебом и водой. Вскоре вокруг Антония собралось немало учеников, он наставлял их, некоторых постригал в монахи, но игуменом их стать не хотел. Когда число монахов достигло двенадцати, Антоний поставил игуменом Варлаама, сына боярина, а сам удалился в дальнюю пещеру, чтобы жить отшельником.

Киево-Печерская икона Богоматери с преп. Антонием
и Феодосием Печерскими. Ок. 1288

Преемником Варлаама стал Феодосий, один из самых юных учеников Антония. Когда он стал игуменом, ему было всего 26 лет. Но при нем число братии возросло с двадцати до ста человек. Феодосий очень заботился о духовном возрастании монахов и об устроении монастыря, строил кельи, а в 1062 г. заложил каменный храм Успения Богородицы. При Феодосии Печерская обитель получает общежительный устав по образцу Студийского монастыря в Константинополе и становится самым крупным монастырем в Киеве. Феодосий был талантливым церковным писателем, оставил немало духовных сочинений.

О жизни монастыря мы узнаём из «Киево-Печерского патерика». Это сборник, основой которого стали послания владимирского епископа Симона, также постриженика этого монастыря, и киево-печерского монаха Поликарпа. В этих посланиях содержатся рассказы об истории обители. Авторы жили в XIII в., но использовали записи, ведшиеся в монастыре с XI в.

Из «Патерика» мы узнаем, сколь разнообразен был состав монахов Киево-Печерской обители: здесь были не только русские, но и греки, варяги, угры (венгры), евреи. Монахами становились бедные крестьяне, зажиточные горожане, купцы, бояре даже князья. Среди печерских иноков был первый русский иконописец Алипий, врач Агапит, летописец Нестор, Кукша, просветитель вятичей, Прохор Лебедник, во время голода испекавший для киевлян сладкий хлеб из горькой лебеды. Здесь были книжники и проповедники, миссионеры и затворники, молитвенники и чудотворцы.

П оначалу монастыри создавались в Южной Руси: в Чернигове Болдинский (Елецкий) в честь Успения Богородицы, в Переславле Св. Иоанна, во Владимире Волынском Святогорский монастырь и др. Постепенно обители стали появляться и в северо-восточных землях: в Муроме в домонгольский период основан Спасский монастырь, в Суздале - Св. великомученика Димитрия Солунского и др.

Свято-Успенский Елецкий женский монастырь в Чернигове

Монашество очень быстро становится широко распространенным явлением на Руси. По данным летописей, в XI в. было 19 монастырей, накануне монголо-татарского нашествия - более ста. К середине XV в. их было 180. За последующие полтора столетия открылось около трехсот, один только XVII век дал 220 новых обителей. Накануне революции в Российской империи насчитывалось 1025 монастырей.

Н овгород был вторым по значению городом Древней Руси, и в домонгольский период здесь находилось 14 иноческих обителей. Одним из древнейших новгородских монастырей был Юрьев. Согласно преданию, его основал Ярослав Мудрый, но самое раннее сохранившееся упоминание относится к 1119 г., когда игумен Кириак и князь Всеволод Мстиславич заложили каменную церковь во имя св. Георгия.

Собор Рождества Богородицы Антониева монастыря в Великом Новгороде

Значительное число монастырей было основано богатыми новгородцами, а Антониев монастырь заложил Антоний Римлянин (по преданию, он прибыл из Рима на камне). Антониев монастырь впервые упоминается в летописи в 1117 г., когда в нем появился первый каменный храм, но возведение деревянных построек относится к более раннему времени. Сохранилась духовная грамота монастыря, содержащая одно из первых в русской истории выступлений против поставления игумена князем или епископом «по мзде» и «по насилию». Таким образом, демократические традиции Новгорода проявлялись и в жизни монастырей.

Среди новгородских обителей, созданных подвижниками, самым известным был Преображенский Хутынский монастырь. Его основатель Варлаам (в миру - Алекса Михайлович), уроженец Новгорода, сын богатых родителей, под влиянием «божественных» книг еще в детстве почувствовал влечение к иночеству. По смерти родителей раздал имение и поступил на послушание к старцу Порфирию (Перфурью), через некоторое время он ушел на холм Хутынь (слав . худое место), в десяти верстах за городом, и стал жить уединенно. К нему стали приходить ученики, и постепенно образовался монастырь. Преподобный всех принимал, учил избегать неправды, зависти и клеветы, лжи, иметь кротость и любовь, вельмож и судий наставлял праведно судить и не брать мзды, бедных - не завидовать богатым, богатых - помогать неимущим.

М онгольское нашествие нарушило естественное течение монастырской жизни на Руси, многие обители пострадали от погрома и разорения, не все монастыри были впоследствии восстановлены. Возрождение монашества началось во второй половине XIV в., и связано оно с именами свт. Алексия, митрополита Московского, и преп. Сергия Радонежского.

От монголо-татарской эпохи сведений о монастырях осталось мало, но значение монашества в духовной и социальной жизни в это время возрастает, оно становится духовно консолидирующей силой общества. Меняется и характер монастырей. Если в начальный период монастыри были в основном городскими или располагались близ городов, то с XIV в. больше появляется «пустынных» обителей. Пустынью на Руси называли уединенное место, вдали от городов и сел, чаще всего это был дикий лес.

Основатели этих монастырей, как правило, очень яркие личности, наиболее известные - Сергий Радонежский и плеяда его учеников и последователей, инициаторов духовного подъема на Руси в конце XIV-XV веке. Личность Сергия была настолько притягательна, что даже те, кто не имел иноческого призвания, хотели жить возле него. Основанный им Троицкий монастырь со временем вырос в Троице-Сергиеву лавру, жемчужину в ожерелье российских монастырей (подробнее см. статью на с.10–11).

В середине XIV в. началось активное освоение и заселение местности вокруг Троицкого монастыря: крестьяне расчищали лес под пашню, ставили здесь села и дворы, и некогда пустынная местность превратилась в заселенный и освоенный край. Крестьяне не только приходили на богослужение в монастырь, но и стремились помогать монахам. Однако в монастыре существовала строгая заповедь игумена: даже в случае самого крайнего оскудения «не выходить из монастыря в то или иное село и не просить у мирян хлеба, но ожидать милости от Бога». Просьба о подаянии, а тем более требование вкладов и пожертвований были строго запрещены, хотя добровольные приношения не отвергались. Для Сергия был свят древний монашеский идеал нестяжательства, но в практике многих монастырей он нарушался.

Через сто лет после Сергия вопрос о монастырском имуществе приведет к расколу монашества на две партии - нестяжателей во главе с Нилом Сорским, проповедовавшим бедность и независимость монастырей, и иосифлян во главе с Иосифом Волоцким, отстаивавших право монастырей на владение имуществом.

Сергий Радонежский почил в глубокой старости, причислен к лику святых в 1452 г. Кроме Троицкого, Сергий основал еще несколько монастырей, в частности Благовещенский в Киржаче, где игуменом поставил своего ученика Романа. Другого ученика - Афанасия он поставил во главе Высоцкого монастыря в Серпухове. Савва Сторожевский стал игуменом в Звенигороде (см. статью на с. 18), а племянник Сергия Феодор (впоследствии епископ Ростовский) возглавил Симонов монастырь в Москве.

М онастырское движение особенно активным было на Севере, монахи способствовали освоению новых земель, несли цивилизацию и культуру в те места, где прежде было пустынно или жили дикие языческие племена. Одним из первых подвижников, ушедших на Север, был Димитрий Прилуцкий, основавший в 1371 г., в пяти верстах от Вологды, в излучине реки, Спасо-Прилуцкий монастырь. В 1397 г. пришли в Вологодский край еще два ученика Сергия - Кирилл и Ферапонт, первый заложил на берегу Сиверского озера монастырь во имя Успения Богородицы (Кирилло-Белозерский) (см. статью на с. 16), второй - на берегу Бородаевского озера Богородице-Рождественский (Ферапонтов).

В XV веке в Северной Руси появляются Череповецкий Воскресенский монастырь, Никитский Белозерский монастырь на р. Шексне, Благовещенский Ворбозомский, Троицкий Павло-Обнорский и др. Первостепенная роль в монастырской колонизации принадлежала Соловецкому монастырю, основанному в 1420-е гг. свв. Зосимой и Савватием. Он имел ведущее значение в освоении Беломорского края.

Чудов монастырь. Старинная открытка. Москва

В XIV в. митрополитом на Руси был Алексий, выходец из старинного боярского рода Плещеевых, один из самых образованных людей своего времени. Он принял постриг в Богоявленском монастыре в Москве и 24 года занимал митрополичью кафедру. Будучи мудрым политиком, он сохранил любовь к монашеской жизни и всячески способствовал устроению монастырей, видя в них благотворное, нравственное влияние на общество. Им был основан в Московском Кремле монастырь во имя Чуда Михаила Архангела в Хонех (Чудов монастырь).

С ним связана интересная история: около 1365 г., будучи в Орде по государственным делам, митрополит Алексий исцелил от слепоты Тайдулу, жену хана Дженибека. За это хан подарил ему часть земли татарского подворья в Кремле, где Алексий и заложил обитель, ставшую домовым монастырем русских митрополитов. С чудом связано и основание другого монастыря - Спасо-Андроникова. Во время путешествия Алексия в Константинополь корабль попал в шторм, но митрополит молился перед иконой Спаса, и судно чудом избежало кораблекрушения. Алексий дал обет, вернувшись на родину, поставить монастырь. Так он и сделал: на берегу Яузы заложил монастырь в честь Нерукотворного образа Спасителя, а его игуменом поставил ученика Сергия Радонежского Андроника. Сегодня этот монастырь известен как Спасо-Андроников. Такие монастыри называются «обетными», то есть основанными по обету.

Реконструкция облика Евдокии (Евфросиньи) Московской работы С. Никитина

Основательницей женских обителей была Евдокия, княгиня Московская, супруга Дмитрия Донского. После Куликовской битвы овдовело множество женщин, и княгиня заложила две обители - Вознесенскую в Кремле для вдовствующих княгинь и Рождественский монастырь для вдов из простого народа. И это стало традицией. Точно так же в XIX в. Маргарита Тучкова, вдова генерала, героя войны 1812 г., похоронив мужа, создала монастырь на Бородинском поле, где вдовы могли жить и молиться о павших воинах и мужьях.

Вознесенский монастырь основан в 1386. Москва

Р усские монастыри активно включались в цивилизационную деятельность (освоение земель, хозяйство, ремесла), были центрами культуры, но главной задачей монаха оставались духовный подвиг и молитва, «стяжание Святого Духа», как это назвал преподобный Серафим Саровский. Монахов называли иноками, так как они избрали иной, отличный от мирского образ жизни. Монашество называли также ангельским чином - «земной ангел и небесный человек» говорили про монаха. Конечно, не все монахи были и есть таковы, но монашеский идеал на Руси был всегда высок, а монастырь воспринимался как духовный оазис.

А. Васнецов. Монастырь в Московской Руси. 1910-е

Обычно монастыри строили вдали от суеты, чаще всего за городской чертой, в пустынном месте. Их ограждали высокими стенами, которые редко имели военно-стратегическое значение, исключение составляет Троице-Сергиева лавра, выдержавшая несколько осад, и некоторые другие обители. Монастырские стены обозначают границу между духовным и мирским, за ними человек должен ощущать себя защищенным от внешних бурь и волнений, отгороженным от мира. В ограде монастыря нет беготни и спешки, люди говорят тихо, здесь исключен праздный смех, запрещены пустые разговоры, а тем более бранные слова. Тут не должно быть ничего, что рассеивало бы внимание или соблазняло человека, напротив, все должно настраивать на высокий духовной лад. Монастыри всегда были духовной школой не только для избравших иноческий образ жизни, но и для мирян, которые на протяжении веков духовно окормлялись в монастырях у старцев.

Одеяние монаха: 1 – схима; 2 – мантия; 3 – камилавка; 4 – клобук; 5 – ряса

«Иди учись у иноков, - говорил св. Иоанн Златоуст в одной из своих бесед, - это светильники, сияющие по всей земле, это стены, коими ограждаются и поддерживаются сами города. Они для того удалились в пустыню, чтоб научить и тебя презирать суету мирскую. Они, как мужи крепкие, могут наслаждаться тишиной и среди бури; а тебе, обуреваемому со всех сторон, нужно успокоиться и хотя бы мало отдохнуть от непрестанного прилива волн. Итак, ходи к ним чаще, дабы, очистившись их молитвами и наставлениями от непрестанно приражающихся к тебе скверн, ты мог и настоящую жизнь провести сколько можно лучше, и сподобиться будущих благ».