Русская икона — символы, каноны, жанры, сюжеты. Иконография и канон Написание икон каноны православной церкви

5.1. Что такое икона?

– Слово «икона» – греческое, означает «образ», «изображение». Икона – это священное изображение Господа, Матери Божией, ангелов, святых и наиболее значимых событий из священной и церковной истории (иконы праздников).

Икона – это образ, помогающий сосредоточиться в молитвенном обращении к тому, кому молятся.

5.2. Что означают надписи на иконах, например, буквы над головой Спасителя?

– Традиционно на иконах имеются надписи. В древности икона считалась законченной лишь тогда, когда была поименована: в духовном смысле это выявляет связь личности святого и его образа. Иконы Господа нашего Иисуса Христа всегда имеют нимб – символ божественного света и святости. В нимбе Спасителя ставят греческие буквы οΏν. Это слово в переводе на русский язык означает «Сущий» – всегда присутствующий и вечно существующий Бог. Над головой Божией Матери ставят греческие буквы MP ΘY. Это первые и последние буквы греческих слов, которые означают «Матерь Бога», или «Божия Матерь».

На иконах святых начертаны буквы, обозначающие чин их святости и их имена.

5.3. Не является ли иконопочитание нарушением второй заповеди: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им» (Исх. 20:4–5)?

– Иконопочитание не противоречит второй заповеди. Церковь учит, что икона основывается на самом факте воплощения второго Лица Святой Троицы – Сына Божия.

В Ветхом Завете не изображали Всевышнего потому что «Бога не видел никто никогда» (Ин. 1:18). Но в Новом Завете «Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Иоан.1:18). «Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти» (1 Тим. 3:16). Бесплотный воплотился и Невидимый стал видим! Теперь Он уже Сам говорит ученикам: «Многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели» (Мф. 13:17). Слова Спасителя значат, что апостолы, в отличие от древних пророков, уже непосредственно видят явившегося на земле Бога, Который в Ветхом Завете пребывал невидимым. «Видевший Меня видел Отца» (Ин. 14:9), – говорит Сам Господь. В этом существенное отличие Евангелия от Синайского Законодательства. Там не видели никакого образа, здесь Бог является в конкретном, видимом, зримом образе, а значит, и изобразимом.

Первые иконы – это образы Христа – Воплотившегося Бога и Богоматери, посредством Которой Бог воплотился. На этих двух образах основывается вся христианская иконография.

5.4. В чем различие между православной иконой и картиной?

– Картина – это созданный творческой фантазией человека художественный образ, поэтому она является своеобразной формой передачи мироощущения художника. Картина – это земное изображение.

Церковь неотмирна, и иконография как творчество сугубо церковное, в отличие от картины, обращена к тому, что выше земного, временного и субъективного. Ее содержание составляют не земные переживания, настроения, характеры или природные пейзажи, а тайна спасения, совершенная Богом на земле, и та изначально заповеданная цель, которую достигли святые – единение человека с Богом. Икона избегает индивидуализации, она выражает соборный духовный опыт Церкви, и запечатлевает в красках православное богословие, поэтому в иконописи важна точная передача духовных истин, а не субъективного видения. Обычно иконы не подписываются иконописцами, в отличие от светских картин.

5.5. Как устроить домашний иконостас?

– При размещении икон в жилище христианине традиционно специально выделяют восточный угол комнаты. В этом так называемомкрасном углу и обустраивается место для икон, лампад, святой воды, просфор и других святынь. Можно, если не позволяют условия, устроить место для икон не в углу комнаты и не строго на восточной стороне (но не на западной). Желательно избегать близкого соседства с иконами телевизора, компьютера, зеркал, которые могут отвлекать от молитвы. Не стоит рядом со святыми иконами ставить декоративные предметы светского характера.

5.6. Как правильно повесить дома иконы, в каком порядке?

– Располагать иконы в святом углу или домашнем иконостасе нужно по принципу иерархичности. Главное место должно быть выделено иконам Пресвятой Троицы, Господа Иисуса Христа и Пресвятой Богородицы. Икона Пресвятой Богородицы, как правило, ставится слева (если смотреть на образа) от иконы с изображением Спасителя. Остальные иконы располагаются по обе стороны от них, изображая собор святых вокруг Господа Иисуса Христа. Вверху над всеми иконами желательно поместить святой крест.

Возле икон не следует помещать изображения светские, фотографии или картины мирской тематики – они будут отвлекать от молитвы, вносить в душу посторонние помыслы. Фотографии известных старцев и канонизированных святых XIX–XX веков лучше помещать отдельно от иконостаса, поскольку фотография фиксирует отдельный момент земной жизни святого, а икона изображает его прославленный лик в Небесном Царстве.

Существует ошибочное мнение, что супругам нельзя вешать иконы в спальню, а если они есть, то на ночь необходимо закрывать их занавеской. Это заблуждение. Во-первых, никакой занавеской от Бога укрыться нельзя. Во-вторых, супружеские отношения в браке не являются грехом.

5.8. Какие иконы приобрести для дома? Любую ли икону можно вешать в доме?

– Желательно иметь дома иконы Спасителя и Божией Матери. Кроме того, существует много икон угодников Божиих. Хорошо иметь в домашнем иконостасе иконы святых, имена которых носят члены семьи и тех святых, к небесной помощи которых наиболее часто обращаются. Приобретать иконы лучше в православном храме или в специальных церковных магазинах, где их заранее освящают.

Иконы не должны приобретаться для украшения интерьера. Икона – это святыня. Через молитвенное обращение к иконе мы обращаемся к Самому Богу, Божией Матери, Ангелам Господним и святым.

5.9. Зачем иконы освящают?

На протяжении многих веков специального чина освящения икон не существовало. Икона создавалась в Церкви и признавалась святой своим соответствием иконописному канону, то есть своду правил, согласно которым определяется подлинность священного изображения. С древности икона признавалась за святой образ, благодаря надписанию на иконе имени изображаемого.

Современный чин освящения икон возник в эпоху оскудения православного иконописания, во время заимствований из светской и западной живописи, которые привносились в православную икону, так что для подтверждения святости изображаемого такие иконы стали освящать.

В настоящее время после написания икона освящается в храме. Читаются особые молитвы, и образ окропляется святой водой. Однако важно учесть, что к иконе до освящения необходимо относиться также благоговейно и почтительно, как и после него.

5.10. Сколько раз надо освящать иконы?

– Иконы освящаются священником после их изготовления, реставрации или приобретения вне церкви.

5.11. Для чего зажигаются лампады перед иконами и совершается перед ними каждение?

– Горящие лампады символизируют духовную радость, теплоту веры и горение духа молящихся перед иконами. Зажигать светильники перед священными изображениями и совершать перед ними каждение благовонным фимиамом повелел Сам Бог пророку Моисею: «И вели сынам Израилевым, чтобы они приносили тебе елей чистый, выбитый из маслин, для освещения, чтобы горел светильник во всякое время; в скинии собрания вне завесы, которая пред ковчегом откровения, будет зажигать его Аарон и сыновья его, от вечера до утра, пред лицем Господним. Это устав вечный для поколений их от сынов Израилевых» (Исх. 27:20–21). За православным богослужением возжигаются светильники в знак радостного горения духа перед Богом, и бывает каждение благовонным ладаном для напоминания верующим, что молитва, как дым кадильный, должна возноситься вверх к Престолу Божию.

5.12. В какие дни можно зажигать дома лампадку перед иконами?

– Лампадку можно зажигать по праздникам и во время домашней молитвы. Можно ее вообще не гасить.

5.13. Для чего бывают чудеса от икон?

– Многочисленные чудеса, происходящие от икон, святых мощей, святой воды побуждают нас задумываться о духовных ценностях и смысле жизни.

Чудо – есть проявление Божиего всемогущества, это ощутимый человеком результат сверхъестественного действия Божия в этом мире. Церковная история знает множество чудес, происходящих через святые иконы, с глубокой древности и до наших дней.

Однако ждать того, чтобы от иконы непременно произошло видимое чудо, не следует. Тем, кто искренне, с верой молится перед иконами, просит полезного для спасения души, Господь подает Свою помощь иногда явным, а иногда и невидимым, но действенным образом.

5.14. Про некоторые иконы говорят, что они чудотворные, а остальные какие?

– История Церкви знает множество явленных образов (т.е. чудесно обретенных по Промыслу Божию), и их явление ознаменовано чудесами. Чудотворной называют икону, по молитве перед которой произошло исцеление или была получена Божия помощь в каком-либо деле. Но каждая икона благодатна и может стать чудотворной. Можно даже сказать, что всякая икона, перед которой горячо и искренне молятся, становится для молящихся чудотворной.

5.15. Что такое намоленные иконы?

– Намоленными в народе называют иконы, перед которыми молятся поколения верующих не одну сотню лет. Вера этих молитвенников прошлого не была постыжена, они получили просимое. Воспоминание об этом и сейчас укрепляет веру, способствует более крепкой и глубокой молитве.

5.16. Какие иконы кладут в центре храма на аналое?

– В центре храма на аналое полагается икона праздника, если в этот день есть какой-либо церковный праздник, или икона с изображением святого, память которого празднуется в этот день. В остальные дни на аналое лежит храмовая икона, то есть икона того праздника или святого, в честь которого освящен главный престол храма или расположена икона «Святцы» – икона с изображением святых, память которых совершатся в текущем месяце.

5.17. Как правильно прикладываться к иконам?

– К иконам следует подходить не спеша, мысленно произнося молитву к Богу, Божией Матери или святому, изображенным на иконе. Обычно дважды крестятся с поясным поклоном, затем прикладываются к иконе в знак любви и почитания изображенного на ней. После этого в третий раз осеняют себя крестным знамением, кланяются и отходят. У изображенного на иконе Спасителя целуют благословляющую десницу (правую руку), край одежды, ноги. У Божией Матери и святых целуют руку или край одежды, а нерукотворный образ Спасителя и главу Иоанна Крестителя – во власы.

Ошибочно полагать, что икона является неким накопителем Божией благодати, которую можно почерпнуть при необходимости. Благодать действует не от иконы, а через икону и ниспосылается Господом верующим в Него. Прикладываясь к иконам для того, чтобы получить исцеление от телесных и душевных недугов, необходимо верить в действительную силу животворящей Божией благодати.

5.18. Сколько раз надо прикладываться к иконе, на которой изображено несколько святых?

– К такой иконе можно приложиться один или несколько раз.

5.19. Какие слова молитвы следует говорить, подходя и прикладываясь к иконам?

– Перед образом Спасителя можно произносить про себя Иисусову молитву: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Или кратко: «Господи, помилуй». Перед иконой Пресвятой Богородицы можно произносить краткую молитву: «Пресвятая Богородице, спаси нас». Перед иконой святого: «Святый угодниче Божий (имя святого), моли Бога о мне (о нас)». Можно молиться и своими словами, главное, чтобы они были искренними и чистосердечными.

5.20. Обязательно ли целовать икону? Можно ли просто прикоснуться лбом из-за боязни инфекции?

– Целование святых икон и поклонение им свидетельствует о благоговении и любви к изображенным на них – к Богу, Божией Матери и святым. Церковь верит, что через святыню не происходит заражения. Наоборот, известны многочисленные случаи исцелений от различных недугов.

5.21. Что делать, если икона пришла в состояние негодности и не подлежит реставрации?

– Такую икону ни в коем случае нельзя выбрасывать. Раньше такие иконы пускали по течению реки. Лучше всего отнести такую икону в храм и отдать для сжигания в церковной печи. Надо помнить, что порча иконы – грех, поэтому выцветшие бумажные иконы не следует сминать, разрывать, разрезать. Даже к испорченной иконе следует относиться с благоговением.

5.22. Как поступать с найденными иконами?

– В подаренных и найденных иконах нет ничего плохого. Не стоит бояться найденной или подаренной иконы. Найденные или приобретенные вне церкви иконы следует освятить в храме. Их можно разместить среди домашних икон или подарить.

5.23. Как поступать со священными изображениями в светских журналах, газетах, на марках, упаковках для продуктов?

– Священные изображения следует оберегать от повреждений и попирания. Их нельзя выбрасывать в мусор, можно отнести в храм на сжигание в церковной печи или сжечь самостоятельно.

Понятие иконописного канона.

Поскольку икона, являя откровение Божественной реальности, несет миру и раскрывает символическими средствами догматические истины, для иконописца важно следовать правилам, способным эти истины в их полноте явить.

Что же такое канон? Канон – есть система стилистических правил, которые в искусстве задают норму толкования художественного образа и определяется как образец для наследования. Канон – единая, постоянная, устойчивая форма, содержание которой «фиксирует разум Церкви под благодатным покровом Святого Духа, в ней действующего» (Стародубцев О.В. – С.22). Канон возможно рассматривать и как тот кратчайший путь, который способен привести ищущего к искомой цели. Иконописный канон непреложен и незыблем, как Истина Христова, правила Вселенских Соборов и все, что составляет видимую сторону жизни Церкви. В Византии время появления «иконописного подлинника» соответствует эпохе Македонской династии, а на Руси иконописный канон сформировался только к 16-17 вв. Первыми попытками осмысления иконописного канона есть «Послание иконописцу и три «слова» о почитании святых икон» Иосифа Волоцкого и «О святых иконах» Максима Грека. Как писал исследователь этого вопроса Н.М. Тарабукин: «Потребность закрепить и консервировать добытое усилиями многих поколений иконописцев появилось тогда, когда иконописные устои стали постепенно расшатываться, когда появилась угроза иконописного «еретичества» в виде модернизма, являющегося результатом влияния светской жизни» (Смысл иконы. М. Изд. ПБСФМ. 1999.-с.99).

Особенности иконописного канона состоят в том, что икона должна быть:

1 — двухмерной,

2 — отсутствовать перспективность построения, равно как и теней, полутеней,

3 — внеприродность (сверхприродность) пространственно-временных измерений,

4 – отсутствие анатомических, реалистически натуральных пропорций.

5 – мир иконы условен и символичен.

1) Двухмерность иконы обусловлена тем обстоятельством, что плоскостность изображения, где есть высота, ширина, но отсутствует глубина изображения, обусловлена ее внутренним смыслом. Икона есть окно в мир духовный, который лишен такого рода телесности, присущей миру земному, плотскому. Поэтому условно третьим измерением иконы может быть названа ее догматическая глубина. Для того, чтобы передать на плоскости глубину реальности духовной необходимо отказаться от перспективности построения образа исходя из условной точки восприятия объекта внешним зрителем-наблюдателем и обратиться к использованию так называемой «обратной перспективы».

2) Суть употребления обратной перспективы в иконописании может быть сведена к тезису: «не мы смотрим на икону, а икона смотрит на нас». Иконописный лик, обращающий нас к молитве, и есть та истинная первичная реальность, которая уводит наш мысленный взор от мира дольнего в мир горний. Поэтому, с точностью до наоборот, некоторые лица и предметы на переднем плане иконы могут быть не больше, а меньше тех, которые изображены за ними. Изображение Евангелия, четырехугольных предметов (изображение стола, стульев, здания) выглядят так, как будто вывернуты наизнанку. Та сторона, которая дальше от нашего восприятия его может быль меньше чем та, которая ближе. Таким образом, достигается задача, согласно которой икона и все ее пространство воспринимается как «видимое невидимого», реальное свидетельство встречи с духовной действительностью. Об этом качестве иконы Н.М. Тарабукин писал: «Мир умопостигаемый и невидимый делается видимым, изобразимым, зрительно-созерцаемым» (Смысл иконы. М. Изд. ПБСФМ. 1999.-с.131).

3) Ведь духовная действительность не имеет присущих миру земному координат. Тот мир находится по ту сторону пространства и времени. Тот мир есть мир неиссякаемой Благодати, которая освещает все пространство иконы без определения конкретной точки — источника Света. Ибо Бог есть везде. Отсюда обращение к использованию золотого фона иконы, который символизирует, что события, созерцаемые на иконе, происходят вне земных пространственно-временных границ. Этим обстоятельством объясняется так же отсутствие использования тени и полутени при написании объектов в иконописном пространстве. Там, где нет точки источника света, там нет и тени, ибо свет повсюду. Бог есть Свет, и в Нем нет никакой тьмы. Поэтому иконописец изображает вещи и фигуры как производимые светом, а не как светом освещенные (что есть характерно для светской живописи).

4) Обращает на себя внимание и отсутствие натурализма, анатомически правильного изображения человеческого тела. «И оно становится понятным, если мы его будем рассматривать, как постепенное изменение тела по мере прохождения его через различные сферы бытия. Христос по Воскресении имел уже другое тело» (Смысл иконы. М. Изд. ПБСФМ. 1999.-с.126). Таким образом, задаваемая деформация как объектов так и человеческих тел в иконописном пространстве используется с той целью, чтобы еще раз подчеркнуть духовный смысл иконописного образа.

5) Икона по сути своей глубоко символична. Цвет, форма, композиция как и все элементы в иконе прежде всего символичны. Согласно «Иконописному подлиннику» (который состоит из 2 частей: текста и рисунков и в котором подробнейшим образом дается описание, содержащее на каждое число месяца обозначение праздника или имени святого), предлагается композиционное и колористическое решение структуры иконы. Поэтому, следуя реалистическому изображению черт лица и деталей одежды святого или преподобного, иконописный лик всегда узнаваем. Также несет на себе определенную смысловую символику и цвет. Красный цвет – цвет царский и жертвенный он всегда активный. Зеленый – цвет земного непостоянного бытия, голубой – цвет чистоты, фиолетовый – духовной мудрости. Золото – есть символ неземного, божественного бытия. Отсюда – золотое сияние вокруг головы святого, которое образует круг (нимб). Или растекающихся золотых струй, что исходят из головы, накладываются на одежды Спасителя, Богородицы (ассист) и есть суть выявление Божественных энергий.

В обязательном порядке на иконе должно быть имя изображаемого. До 787 года, известного как год созыва VII Вселенского Собора, который своими решениями определил отношение Христианской Церкви к вопросу почитания икон, канонические иконы не нуждались в освящении и становились иконами при написании имени изображаемого. Однако после иконоборческих волнений было принято решение иконы освещать. Только рассмотренная и утвержденная предстоятелями Церкви икона освещалась и усвоялась святому, на ней изображенному. Свидетельством тому ставало, как и раньше, имя изображаемого святого, которое ставилось перед освящением.

И подводя итог, закончим эту тему удивительно глубокими словами Архимандрита Рафаила (Карелина): «Православная икона — это особый вид самовыражения и самораскрытия Церкви; это духовное поле в физическом пространстве, где сходятся радиусы догматики, мистики, сотериологии и эстетики…» (О языке православной иконы. Сатисъ. 1997).

Литература к теме 4.

1. Архимандрит Рафаил, О языке православной иконы. Сатись: СПб, 1997.

2. Аверинцев С.С. Золото в системе символов ранневизантийской культуры / Византия. Южные славяне и древняя Русь. Искусство и культура. Сборник в честь В.Н. Лазарева. М., 1973.

3. Булгаков С. Икона и иконопочитание. Париж. 1931.

св. Василий Великий. Творения, ч.3, М. 1993.

4. св. И.Дамаскин Три защитительных слова против порицающих святые иконы

или изображения. С-ТС. Л. РФМ, 1993.

5. св. И.Дамаскин Точное изложение православной веры. М. — Ростов-на-Дону: изд. Приазовский край, 1992.

6. Дионисий Ареопагит. Божественные имена (2.10) / Мистическое богословие, К.:Путь к истине, 1990.

7. св. Ефрем Сирин Сочинения, т.6 (Толкования на исход), М., 1995.

8. История христианской церкви, т. 1, М.

9. Инок Григорий (Круг) Мысли об иконе. М.

10. Лосский Вл. Богословие образа / Богословские труды, №14 , 1975.

11. Протоиерей Александр Салтыков. Иконоведение. Лекция 1. М. 1996.

12. Петър Николов Богословие иконы (опыт исторического изложения догмата иконопочитания). Диссертация на соискание ученой степени кандидата богословия. Сергиев-Посад. 2000.

13. Тарабукин Н.М. Смысл иконы. М.: Изд. ПБСФМ. 1999.

14. Tatarkiewicz W. Historia estetуki 2, Estetika sredniowieczna. Wroclaw. Warszawa. Krakow. 1962.

15. св. Феодор Студит Послание к Платону о почитании икон. / в кн. Св. И. Дамаскин Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. С-ТС. Л. РФМ, 1993.

16. Шенборн Кристоф Икона Христа. Богословские основы. Милан–Москва: Христианская Россия, 2000.

17.Успенский Л.А. Богословие иконы Православной Церкви, гл.8.

18. Языкова И.К. Богословие иконы. М. 2007.

Каждый, кто начинает рассматривать иконы, поневоле задается вопросом о содержании древних изображений, о том, почему на протяжении нескольких веков один и тот же сюжет остается почти неизменным и легко узнаваемым. Ответ на эти вопросы поможет найти нам иконография, строго установленная система изображения каких-либо персонажей и религиозных сюжетов. Как говорят служители церкви, иконография – это «азбука церковного искусства».

Иконография включает большой ряд сюжетов, взятых из Ветхого и Нового Заветов Библии, богословских сочинений, житийной литературы, религиозной поэзии на темы основных христианских догматов, то есть канонов.

Иконографический канон – это критерий истинности изображения, соответствия его тексту и смыслу «Священного Писания».

К выработке таких устойчивых схем привели многовековые традиции, повторяемость композиций религиозных сюжетов. Иконографические каноны, как их называли в России – «изводы», отражали не только общехристианские традиции, но и местные особенности, присущие тем или иным художественным школам.

Постоянство в изображении религиозных сюжетов, в неизменности идей, которые могут быть выражены только в соответствующей форме, – в этом кроется секрет канона. С помощью его закреплялась символика иконы, что в свою очередь облегчало работу над ее изобразительной и содержательной стороной.

Канонические устои охватывали все выразительные средства иконы. В композиционной схеме были зафиксированы признаки и атрибуты, присущие иконе того или иного вида. Так, золото и белый цвет символизировали божественный, небесный свет. Обычно им отмечались Христос, силы небесные, а иногда и Богоматерь. Зеленый цвет обозначал земное цветение, синий – небесную сферу, пурпур употреблялся для изображения одежд Богоматери, а красный цвет одежды Христа обозначал его победу над смертью.

Основные персонажи религиозной живописи – это Богоматерь, Христос, Предтеча, апостолы, пророки, праотцы и другие. Изображения бывают оглавными, оплечными, поясными и в полный рост.

Особой любовью иконописцев пользовался образ Богоматери. Существует более двухсот типов иконографических изображений Бого матери, так называемых «изводов». Они имеют названия: Одигитрия, Елеуса, Оранта, Знамение и другие. Самым распространенным типом изображения является Одигитрия (Путеводительница), (рис. 1). Это поясное изображение Богоматери с Христом на руках. Они изображаются во фронтальном развороте, пристально глядящими на молящегося. Христос покоится на левой руке Марии, правую руку она держит перед грудью, как бы указывая ею на своего сына. В свою очередь, Христос правой рукой благословляет молящегося, а в левой руке он держит бумажный свиток. Иконы с изображением Богоматери принято называть по месту, где они впервые появились или где они особо были почитаемы. Например, широко известны иконы Владимирская, Смоленская, Иверская, Казанская, Грузинская и так далее.

Другим, не менее известным, видом является изображение Богоматери под названием Елеуса (Умиление). Характерным примером иконы типа Елеуса является широко известная и любимая всеми верующими Владимирская Богоматерь. Икона представляет собой изображение Марии с младенцем на руках. Во всем облике Богоматери чувствуется материнская любовь и полное духовное единение с Иисусом. Это выражается в наклоне головы Марии и в нежном прикосновении Иисуса к щеке матери (рис. 2).

Впечатляющ образ Богоматери, известный под названием Оранта (Молительница). В этом случае она изображается без Иисуса, с воздетыми вверх руками, что означает «предстояние Богу», (рис. 3). Иногда на груди Оранты помещают «круг Славы», в котором изображают Христа в младенческом возрасте. В этом случае икону называют «Великая Панагия» (Всесвятая). Подобную икону, но в поясном изображении принято называть Богоматерь-Знамение (Воплощение). Здесь диск с образом Христа обозначает земное существо богочеловека (рис. 4).

Образы Христа более консервативны, чем образы Богоматери. Чаще всего Христос изображается в виде Пантократора (Вседержителя). Он изображается фронтально, или поясно, или в полный рост. При этом пальцы его правой, приподнятой, руки сложены в благословляющем двуперстном жесте. Встречается также сложение пальцев, которое называется «именословное». Оно образуется скрещенными средним и большим пальцами, а также отставленным мизинцем, символизирует инициалы имени Христа. В левой руке он держит открытое или закрытое Евангелие (рис. 5).

Другим, наиболее часто встречающимся образом является «Спас на престоле» и «Спас в силах» (рис. 6).

Икона под названием «Спас Нерукотворный» – одна из древнейших, где изображается иконографический образ Христа. В основу изображения положено поверье о запечатленном отпечатке лица Христа на полотенце – убрусе. Спас Нерукотворный в древние времена изображался не только на иконах, но и на знаменах-хоругвях, которые русские воины брали в боевые походы (рис. 7).

Еще одним встречающимся образом Христа является его изображение в полный рост с благословляющим жестом правой руки и Евангелием в левой – Иисус Христос Спаситель (рис. 8). Часто можно видеть изображение Вседержителя в одеждах византийского императора, которое принято называть «Царь царем», означающее, что он Царь всех царей (рис. 9).

Интересны сведения о характере одежд и облачений, в которые одеваются персонажи икон. С точки зрения художественной, одежда иконописных персонажей весьма выразительна. Как правило, она строится на византийских мотивах. Каждый образ имеет одежду, характерную и присущую только ему. Так, одежда Богоматери – это мафорий, туника и чепец. Мафорий – покрывало, окутывает голову, плечи и спускается вниз до пола. Он имеет украшение в виде каймы. Темно-вишневый цвет мафория означает великий и царственный род. Мафорий одевается на тунику – длинное платье с рукавами и орнаментом на обшлагах («нарукавьях»). Туника окрашивается в темно-синий цвет, что символизирует целомудрие и небесную чистоту. Иногда Богоматерь предстает в одеждах не византийских императриц, а русских цариц XVII века.

На голове Богоматери под мафорием рисуется чепец зеленого или синего цвета, украшенный белыми полосками орнамента (рис. 10).

Женские образы в иконе в большинстве одеты в тунику и плащ, застегнуты застежкой-фибулой. На голове изображается убор—плат.

Поверх туники надевается длинное платье, украшенное снизу подольником и передником, идущим сверху вниз. Эта одежда называется долматиком.

Иногда вместо долматика может быть изображена стола, которая хотя и похожа на долматик, но не имеет передника (рис. 11).

В одеяние Христа входит хитон, длинная рубаха с широкими рукавами. Хитон окрашивается в пурпурный или красно-коричневый цвет. Он украшается двумя параллельными полосами, идущими от плеча до подола. Это клавий, который в старинные времена обозначал принадлежность к патрицианскому сословию. На хитон набрасывается гима- тий. Он полностью закрывает правое плечо и частично левое. Цвет гиматия синий (рис. 12).

Народная одежда украшается оплечьем, расшитым драгоценными каменьями.

На иконах более позднего периода можно видеть и гражданскую одежду: боярские шубы, кафтаны и разнообразные одеяния простолюдинов.

Преподобные, то есть монахи, одеты в рясы, мантии, схимы, клобуки и так далее.

На головах монашек изображался апостольник (накидка), закрывающий голову и плечи (рис. 13).

Воины пишутся в доспехах, с копьем, мечом, щитом и другим оружием (рис. 14).

При написании царей их головы украшались венцом или короной (рис. 15).

Фрагмент иконы «Богоматерь Умиление». Липа, паволока, левкас, темпера. Первая половина XV века. Третьяковская галерея.

Что такое иконописный канон?

Канон — совокупность строго установленных правил и приемов для произведений искусства данного вида.

Целью византийского искусства было не изображение окружающего мира, а отображение художественными средствами сверхъестественного мира, существование которого утверждало христианство. Отсюда — главные канонические требования к иконографии:

• образы на иконах должны подчеркивать их духовный, неземной, сверхъестественный характер, что достигалось своеобразной трактовкой головы и лица фигуры. В изображении на первый план выдвигались одухотворенность, спокойная созерцательность и внутреннее величие;
• поскольку сверхъестественный мир — это мир вечный, неизменяемый, фигуры библейских персонажей и святых на иконе должны изображаться неподвижными, статичными;
• икона предъявляла специфические требования к отображению пространства и времени.

Византийский иконографический канон регламентировал круг композиций и сюжетов священного писания, изображение пропорций фигур, общий тип и общее выражение лица святых, тип внешности отдельных святых и их позы, палитру цветов и технику живописи.

Откуда брались образцы, которым иконописец обязан был подражать?
Первоисточники были, такие иконы называют «первоявленными».
Каждая «первоявленная» икона —
результат религиозного озарения, видений.
Икона «Христос-Пантократор» из монастыря Святой Екатерины на Афоне
выполнена в технике энкаустики.
Она создана в VI веке — задолго до оформления канона.
Но вот уже 14 столетий Христа-Пантократора
в основном пишут именно так.

Как изображались святые на иконах

Благодаря трудам Иоанна Дамаскина стало ясно, что можно изображать на иконе, и что нельзя. Осталось выяснить и регламентировать то, как следует изображать внешность святых и божественные сюжеты.

В основе иконографического канона лежало представление об истинности изображаемого. Если евангельские события были в действительности, их следовало изображать так, как они и происходили. Но книги Нового Завета крайне скупы на описания обстановки тех или иных сцен, обычно евангелисты дают лишь перечень действий персонажей, опуская характеристики внешности, одежды, места действия и тому подобное. Поэтому наряду с каноническими текстами образовались и канонические схемы изображения различных священных сюжетов, ставшие опорой для иконописца.

Например, святых, архангелов, Деву Марию и Христа следовало рисовать строго в фас или в три четверти, с широко раскрытыми глазами, устремленными на верующего.

Цветовая палитра

Основные цвета имели символическое значение, изложенное в трактате VI века «О небесной иерархии». Например, фон иконы (его еще называли «свет»), символизирующий ту или иную божественную сущность, мог быть золотым, то есть обозначал Божественный свет, белым — это чистота Христа и сияние его Божественной славы, зеленый фон символизировал юность и бодрость, красный — знак императорского сана, а также цвет багряницы, крови Христа и мучеников.

Пустое пространство фона заполняется надписями — именем святого, словами божественного писания.

Произошел отказ от многопланового пейзажного или архитектурного фона, который постепенно превращался в своеобразные знаки архитектурного ландшафта или пейзажа, а зачастую и вовсе уступал место чистой однотонной плоскости.

Иконописцы также отказались от полутонов, цветовых переходов, отражений одного цвета в другом. Плоскости закрашивались локально: красный плащ писался исключительно киноварью (так называлась краска, содержавшая все оттенки красного цвета), желтая горка — желтой охрой.

Григорий Чудотворец, вторая половина XII века.
Блестящий образец византийской иконы того периода
(Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург).

Так как фон иконы писался одной интенсивности, то даже та минимальная объемность фигур, которую допускала новая живопись, не могла выявить светотень. Поэтому, чтобы показать наиболее выпуклую точку изображения, ее высветляли: например, в лице самыми светлыми красками писали кончик носа, скулы, надбровные дуги. Возникла особая техника последовательного наложения друг на друга высветляющихся слоев краски, при этом самой светлой оказывалась как раз та самая выпуклая точка поверхности, независимо от ее расположения.

Сами краски тоже стали другими: на смену энкаустике (в этой технике живописи связующим веществом красок является воск) пришла темпера (водоразбавляемые краски, приготовляемые на основе сухих порошковых пигментов).

«Обратная» перспектива

Также произошли изменения и в отношениях изображенных на иконе персонажей друг с другом и со зрителем. Зрителя сменил молящийся, который не созерцал произведение живописи, а предстоял перед своим Небесным Заступником. Изображение было направлено на человека, стоящего перед иконой, что повлияло на смену перспективных систем.

Благовещение (конец XII века, Синай). Золотой фон в христианской символике означал Божественный свет.
Мерцающая позолота создавала впечатление нематериальности,
погруженности фигур в некое мистическое пространство, напоминавшее о сиянии небес горнего мира.
Причем это золотое сияние исключало какой-либо иной источник света.
А если на иконе и были изображены солнце или свеча, они не влияли на освещение других предметов,
поэтому византийские живописцы не использовали светотень.

Линейная перспектива античности («прямая» перспектива), которая создавала иллюзию «глубины» изображенного пространства, была утрачена. Ее место заняла так называемая «обратная» перспектива: линии сходились не за плоскостью иконы, а перед ней — как бы в глазах у зрителя, в его реальном мире.

Что такое иконописный канон?

После трудного периода иконоборчества росписи церквей в Византии были приведены в единую, упорядоченную систему. Все догматы и обряды Греко-Восточной Церкви полностью сформировались и были признаны боговдохновенными и неизменяемыми. Церковное искусство должно было придерживаться определенных схем основных композиций, совокупность которых принято называть «иконографическим каноном».

Икона (от гр. - изображение, образ) – принятое Церковью и освященное изображение Иисуса Христа, Богоматери, святых и разных событий из Священной и церковной истории. Иконы по строго определенным правилам (канонам) пишутся красками (обычно темперой) на деревянной (липовой или сосновой) доске, покрытой – особым грунтом.

Асист – состав, используемый в иконописи для наклейки листового золота и серебра. Имеет вид густой, клейкой массы темно-коричневого цвета, приготовляется из чеснока или отстоев пива путем томления в печи до нужного состояния. При употреблении разводится водой так, чтобы им можно было проводить кистью самые тонкие линии. На асисте золото держится очень хорошо и не теряет своего блеска.

Доска иконная – древесная основа под икону, обычно липовая, реже сосновая, еловая, дубовая или кипарисовая. Несколько досок плотно соединяют боковыми сторонами в единый щит нужного размера, склеивают животным клеем (например, казеиновым) и дополнительно скрепляют шпонками с тыльной стороны или с торцов (чтобы не коробилась). С лицевой стороны делают плоское углубление – ковчег.

Иконография (греч. – описание образа) – описание особенностей и канонов изображения определенного лица или сюжета на иконах.

Киот - украшенная рама для иконы или застекленный шкаф для нескольких икон.

Левкас (греч.) – белый грунт для иконной живописи. Состоит из толченого мела (или гипса) и клея. Наносится постепенно, многослойно на поверхность доски, предназначенной для написания иконы. Поверхность левкаса тщательно шлифуют.

Нимб – сияние вокруг головы: знак Божией благодати в виде диска или световых лучей, изображаемый на иконах как символ духовной славы.

Оклад – накладное украшение, прикрепленное к иконе поверх красочного слоя. Изготовлялось из цветных металлов, жемчуга, бисера, золотого шитья, резного золоченого дерева. Иногда украшалось драгоценными камнями. Оклады прикрывают отдельные части живописи или всю поверхность, кроме лика, рук и ног.

Складень – подобие малого иконостаса из нескольких, соединенных петлями, складывающихся створок с иконками. Предназначен для путешествующих.

"Умиление" Серафимо-Дивеевская – икона Божией Матери, принадлежавшая Серафиму Саровскому . Перед нею он и скончался на молитве. Празднование 10 августа.

"Утоли моя печали" – чудотворная икона Божией Матери, принесенная в Москву казаками в 1640 году. Богородица изображается на иконе с несколько склоненной набок главой, к которой она прилагает левую руку. Общий ее вид как бы говорит нам, что Царица Небесная прислушивается к слезам и молитвам всех верующих, обращающихся к Ней со своими скорбями, нуждами и печалями. Правой рукой Богоматерь придерживает стопы Богомладенца. Спаситель держит пред Собою в руках развернутый свиток, на котором начертаны слова Божественного увещания: "Суд праведен судите, милость и щедроты творите..." Празднование 7 февраля.

- чудотворная икона. По преданию, написана евангелистом Лукой . В России первоначально находилась в Феодоровском Городецком монастыре. При нашествии Батыя и Городец, и монастырь были опустошены, жители бежали, а икону взять с собой не успели. Спустя несколько десятилетий, 16 августа 1239 года, она явилась младшему брату Александра Невского Костромскому князю Василию Ярославичу в лесу, на древе, во время охоты. Накануне многие жители Костромы видели, как по улицам города прошёл какой-то воин, а в руках он держал икону. Лик этого воина напомнил жителям иконописное изображение святого великомученика Феодора Стратилата . Обретенная икона была поставлена в храме святого Феодора Стратилата в Костроме и получила название Феодоровской. На месте обретения иконы князь основал монастырь в честь Нерукотворного Образа Спасителя. В 1260 году чудотворный образ спас Кострому от татарских полчищ. В 1613 году Феодоровской иконой был благословлен на царствование юный Михаил Федорович Романов, первый государь из династии Романовых. В настоящее время икона находится в Успенском соборе Костромы. Перед этой иконой по традиции молятся о благополучных родах. Празднование иконе совершается 27 марта и 29 августа.

"Целительница" - икона, на которой Царица Небесная изображается стоящею у одра больного, на устах больного видно млеко. История этого изображения такова. Один благочестивый клирик тяжело заболел и обратился к Богоматери с молитвой, в ту же минуту он увидел у своей постели Ангела-Хранителя, просящего Богоматерь об исцелении болящего, и явившуюся Богородицу, которая источила на уста больного спасительную каплю млека из сосцов Своих и стала невидима. Больной почувствовал себя совершенно здоровым и поведал всем о произошедшем чуде. Перед этой иконой молятся об исцелении болящих. Празднование иконе - 1 октября.

– чудотворная икона, почитаемая и православными, и католиками. Написана, по преданию, евангелистом Лукой . В 326 году святая царица Елена , получив эту икону в дар, привезла ее в Царьград, где она пробыла почти пять веков. Затем перенесена была в Россию, где и прославилась многими чудесами. Отнятая поляками, попала в руки татар, которые начали расстреливать ее из луков, но, когда из иконы потекла кровь, в испуге бежали. В настоящее время находится в Польше в монастыре близ города Ченстохова. Празднование 19 марта.

Я не способен на такое количество грамотного текста, но этим надо широко делиться, чтобы меньше умножалось невежество.
Оригинал взят у mmekourdukova в глава шестая

Прошу прощения у тех, кто и так это всё уже давно читал и/или давно превзошёл, на фоне моей ЖЖ-шечки это будет смотреться текстом для воскресной школы, но я по обету подрядилась запостить хотя бы несколько глав написанного десять лет тому назад бестселлера с некоторыми приличными картинками (бестселлер-то без картинок тиснули).
Так что буду вывешивать время от времени кусочками.
Итак,

глава 6,
Канон в иконописи.

...Вот теперь мы, наконец, переходим от вторичных, несущественных - и даже несуществующих, выдуманных (но всё ещё принимаемых иными за главные) особенностей художественного языка иконы - к характеристике более существенной, которую мы уж несомненно должны включить в определение иконы: икона должна быть канонической . Нам остается уточнить, что это значит.

Значит, нужно предположить, что существует известный набор таких схем, некий их свод, одобренный и утвержденный высшим органом церковной власти, Вселенским или хотя бы Поместным Собором, как в своё время были утверждены тексты, вошедшие в Новый Завет? Такие своды, т. наз. иконописные подлинники, действительно существуют. Но самый ранний греческий подлинник появился только в Х в., а самые ранние русские подлинники датируются XVI в. Нет никакого сомнения в том, что приведенные в них рисунки и тексты-описания составлялись на основе уже написанных икон. Известно несколько десятков различных редакций русских иконописных подлинников: Софийский, Сийский, Строгановский, Поморский, так называемые Киевские листы и ряд других, причём качество и точность описаний в более поздних памятниках значительно выше, чем в ранних. Ни одна из известных редакций не является полной, во всех присутствуют разночтения, зачастую - указания на иные варианты, а порой рядом с описанием такого «иного извода» помещается его критика. Например, при изображении св. Феодора Памфилийского в виде старца в святительских одеждах можно прочесть: «но всё то весьма несправедливо, понеже он во младости пострадал за Христа и не был епископом». Или даже более жестко: «нерассуднии иконописцы обыкоша нелепо писати, якоже св. мученика Христофора с песиею главою, ... яже суть небылица».

Но даже наличие нелепиц и противоречий в иконописных подлинниках не так важно, как тот факт, что все они являются просто практическими справочниками для художников и не имеют силы церковных документов, абсолютно нормативных и общеобязательных . Седьмой Вселенский Собор, уничтожив ересь иконоборчества и предписав создавать священные изображения, не принял, не разработал и даже не постановил разработать никакого свода образцовых моделей. Скорее напротив, с самого начала, призвав иконописцев следовать признанным Церковью образцам, Собор уже предполагал возможность расширения и изменения иконографического канона . Именно в предвидении такого расширения, а не для его пресечения, Собор призвал к повышению ответственности в этом вопросе и возложил эту ответственность на высшую церковную иерархию.

Допустим, в 787 г. было технически неосуществимо создание и распространение нормативного свода иконографических схем. Но и в дальнейшем такая акция не была предпринята. Ни в 1551 г. Стоглавый, ни в 1666-7 гг. Большой Московский Соборы, важнейшие вехи в истории русского иконописания, по-прежнему не утвердили никаких нормативных документов, будь то в форме канонизации иконописного подлинника какой-либо редакции, будь то в форме ссылок на известные иконы. Книгопечатание и гравюра уже давно были известны на Руси, в любой иконописной мастерской хранились более или менее полные собрания рисунков-образцов, но никто не предпринял попытки отсортировать, систематизировать и издать эти образцы. Соборы лишь приняли ряд запретительных распоряжений по поводу некоторых сюжетов, в прочем же ограничились общими рекомендациями усилить контроль над качеством церковной живописи, следовать испытанным и утвердившимся в традиции образцам - не только не перечислив, но и не назвав точно ни одного (!) из этих образцов.

Существует досадное заблуждение, своеобразная традиция невежества, считать, будто бы Стоглавый собор постановил «писати живописцам иконы с древних образцов, како греческие живописцы пишут или писали, и как писал Рублев». Эти две строки, охотно воспроизводимые даже серьёзными изданиями в качестве генеральной резолюции по всем вопросам канонического иконописания - действительно подлинная цитата из актов Собора, но... оборванная на полуслове и вырванная из контекста. Закончим её: «...Рублёв и протчия пресловущия живописцы, и подписывати святая Троица, а от своего замышления ничтоже претворити».

Оставив в стороне возможность сколь угодно расширительно толковать такие выражения, как «пишут или писали» или «пресловущие живописцы», укажем лишь на следующее: данная цитата является не магистральным постановлением, долженствующим определить весь ход развития русской иконописи, а всего лишь ответом (не частью, а полным ответом ) на вопрос к Собору царя Ивана IV , следует ли в иконах Св. Троицы писать крещатые нимбы у всех трёх Ангелов, или только у среднего, или же вовсе нимбы не перекрещивать, и помечать ли среднего Ангела именем Христа. И более ничего ни в этом соборном ответе, ни в других девяноста девяти главах к урегулированию иконографии не относится.

Подобными - то ли умышленными, то ли по невежеству - подтасовками поддерживается нелепый миф о некоем когда-то утвержденном и где-то записанном каноне. Что он из себя представляет, также неизвестно, но зато точно известно, что «шаг вправо, шаг влево» от этого канона есть ересь. Так вот, всякому, кто берётся судить о канонической иконографии, следует прежде всего помнить, что в действительности -

- Ни во времена единой Церкви, ни в восточном православии не существовало - и не существует по сей день - никаких правил, никаких документов, упорядочивающих и стабилизирующих иконографический канон. Иконография в Церкви развивалась на протяжении почти двух тысячелетий в режиме саморегуляции. Лучшее сохраняли и развивали, от каких-то не слишком удачных решений отказывались, не предавая их, однако, анафеме. И постоянно искали нового - не ради новизны как таковой, но к вящей славе Божией, часто приходя таким путём к хорошо забытому старому.

Приведём несколько примеров изменения иконографического канона во времени, чтобы дать представление о широте того, что представляется невеждам раз навсегда установленным и застывшим.

Благовещение как иконографический сюжет известно начиная с III в.

Фреска катакомб Присциллы, Рим, 3 в.

Крылья у Архангела Гавриила появляются лишь на рубеже V - VI вв, и уже в это время известно несколько вариантов: с Богородицей сидящей или стоящей, у колодца или в храмине, с пряжей или за чтением, с покровенной или открытой главой... В VIII в. в Никее появляется - и долго остается уникальным - извод «Благовещение с Младенцем во чреве».

"Устюжское Благовещение" 12 в.

В России впервые такое изображение появляется в XII в., но лишь в XVI - XVII в. оно становится распространенным, после чего интерес к нему снова угасает.

Древнейшие изображения Богоявления (IV - V вв.) представляют Христа безбородым, обнаженным и повернутым анфас к зрителю; воды Иордана доходят Ему до плеч.

Равенна, Арианский баптистерий, 5 в.

Мюстайр (Швейцария), 800 г.

В композицию часто включается фигура пророка Исайи, предсказавшего Богоявление, и демоны Моря и Иордана. Ангелы с покровами появляются только с I X в. Перевязь на чреслах Христа, стоящего в воде по щиколотку, возникает к XII в., и тогда же Иоанна Крестителя начинают облачать во власяницу, а не просто в тунику и хитон. С этого же времени мы встречаем изображения Христа в трёхчетвертном повороте, как бы делающим шаг навстречу Предтече, или прикрывающим рукою пах. В России всякие водные демоны неизмеримо менее популярны, нежели в Греции.

Облик Самого Христа, т. е. словесное его описание, впрочем довольно туманное, было канонизировано только Трулльским Собором в 692 г., а до того в иконографии Спасителя выделяют по крайней мере три типа. Византийский (впоследствии вытеснивший все прочие) - с окладистой недлинной бородой и слегка вьющимися кудрями, падающими на плечи. Сирийский - с восточным типом лица, маленькой подстриженной бородкой и плотной шапкой коротких круто завитых черных кудрей. Римский - с раздвоенной бородкой и светлыми волосами до плеч. Наконец, встречаемый и на Западе, и на Востоке архаический тип безбородого юноши (чаще всего в сценах чудес).

Нерези

Арль, Археологический музей, 4 в.

Лондон, Музей Виктории и Альберта, 8 в.

Самые ранние известные варианты Преображения Господня относятся к VI в., и они уже различны: в церкви Сант-Аполлинаре ин Классе (Равенна) художник не решился показать Христа преображенного, и мы видим вместо Его фигуры помеченный буквами α и ω крест в сияющей звездами сфере. Пророки Моисей и Илия по обе стороны представлены полуфигурами в белых одеждах, выходящими из перистых облаков; в таких же облаках над крестом мы видим благословляющую десницу Господню. Гора Фавор представлена множеством небольших скал, рассеянных этакими кочками по плоскому позёму, а трое апостолов предстают в виде троих белых агнцев, взирающих на крест.

В монастыре же Св. Екатерины на Синае мы встречаемся уже не с символом, а с антропоморфной фигурой преображенного Христа в пронизанной лучами мандорле. Гора Фавор отсутствует, трое апостолов и пророки по сторонам их поставлены в ряд на цветные полосы позёма. До XI в. пророки часто включаются в круг или эллипс мандорлы, затем их перестают в неё включать. К XII в. складываются психологические характеристики учеников: впечатлительный и самый юный Иоанн упал навзничь и закрыл лицо руками, Иаков пал на колени и едва осмеливается повернуть голову, Пётр с колен прямо во все глаза смотрит на Учителя.

А с XIV в. появляются дополнения к привычной схеме - сцены восхождения на Фавор и спуска обратно, или Христос, помогающий апостолам подняться с земли.

Подобные исторические экскурсы возможны по поводу любого иконописного сюжета, от праздников и евангельских сцен до изображений святых, Самого Господа и Матери Божией. Ее иконография, в частности, может уже сама по себе служить опровержением идеи канона как застывшей навеки догмы. Насчитывается более двух сотен различных типов Её икон, более двух сотен иконографических схем, которые последовательно, век за веком, рождались в Церкви и бывали приняты ею, включены в её сокровищницу. Лишь часть этих икон была чудесно явлена, т. е. найдена - в лесу, на горе, в волнах морских, как вещь никому не принадлежащая и неизвестно откуда взявшаяся. Другая же часть - и тому есть документальные подтверждения в справочниках по иконографии Божией Матери - появилась в результате творческого дерзания иконописца, в согласии с волей заказчика.

Мы вполне отдаём себе отчёт в том, что для некоторых «богословов иконы» последняя фраза звучит чистейшим богохульством. Какое может быть творческое дерзание или воля заказчика, если «всем известно», что канонические иконы суть зафиксированные видения неких древнейших отцов, зревших мир невидимый так ясно, как нам не дано и никогда дано не будет, а посему наш удел - только как можно точнее копировать некую небольшую группу «признанных» этими экспертами икон.

О полной несостоятельности этой, в сущности, вульгарно-материалистической теории, происшедшей, несомненно, из упрощения и доведения до абсурда некоторых идей о. Павла Флоренского, мы подробно писали в главе «Духовное видение». В последующих главах мы ещё вернёмся ко взаимоотношениям между духовным видением и его художественным воплощением, в настоящей же беседе об иконографическом каноне будет достаточно просто отметить следующие факты:

Ни о. Павел Флоренский, ни ретивые вульгаризаторы его гипотез не называют ни одного имени из этого легендарного ряда древних святых отцов, чьё ясновиденье, «застыв и отвердев», якобы дало нам иконографический канон.

Равным образом не называют они ни одной иконы, наверняка возникшей в результате такой вот в некотором роде сверхъестественной фиксации духовного видения.

И не приводят ни одного исторического документа, который бы подтверждал хотя бы один факт возникновения некоего устойчивого канонического извода как прямого (не путём рассказа, записи, заказа художнику, а именно прямого) следствиячьего-то прозрения.

Уж одно только полное отсутствие в церковной истории документальных подтверждений этой «теории отвердевших видений» должно настораживать. А если прибавить к этому уже перечисленные выше примеры изменения, расширения, варьирования канонических схем на протяжении двух тысячелетий истории христианства? Ведь если некое легендарное «отвердевшее видение» свято и единственно верно, то все последующие должны быть ложными? А если таких истинных «отвердевших видений» одного и того же события, одного и того же святого всё-таки несколько - значит, их число всегда может быть увеличено на ещё одну истинную единицу?

Если Седьмой Вселенский Собор более тысячи лет тому назад во вразумление иконоборцам постановил, что воплощение Бога в образе человеческом позволяет нам Его изображать, то следует ли - и можно ли - выводить из этого, как делают некоторые недалёкие «богословы иконы», что иконопись изображает исключительно вещи, действительно кем-то виденные и неким конкретным и абсолютно объективным образом (каким? где эта фотопластинка?!) запечатленные для последующего смиренного копирования? В канонической иконографии (даже если не касаться спорного и исключительно интересного в богословском, художественном и историческом оношении вопроса об изображении Бога-Отца) есть великое множество примеров изображения вещей и лиц, невиданных никем и никогда. Кто видел крылья у Ангелов Троицы Ветхозаветной? Почему до V века крыльев у Ангелов не видел никто, а после, наоборот, никто не видел бескрылых ангелов? Почему в составе Деисусного чина крыльев у Иоанна Предтечи не видел никто, а в других иконографических типах, представляющих того же святого, крылья у него кто-то увидел? Кто видел демонов Моря и Иордана, изображаемых в иконе Богоявления? Малоприятного старикашку - Духа сомнения в иконе Рождества Христова? Старца с двенадцатью свитками, представляющего Космос в Сошествии Святого Духа на апостолов? Почему в той же композициив IX -Х вв. ещё видели Богородицу среди апостолов - и Св. Духа в виде голубине над Её главой - а к XII в. Ее перестали видеть, хотя текст Деяний, указывающий на Её присутствие в доме, остался неизменным? Кто видел душу Богородицы в виде спелёнутого младенца на руках у Христа в иконе Успения?Ангела с мечом, отсекающего руки жида Авфония? Облака, «транспортирующие» апостолов к одру Богоматери - и почему одни видели эти облака «одноместными», другие - «трёхместными», кто-то видел их влекомыми Ангелом, а кто-то - «самоходными»? Мы могли бы продолжить этот список, но остановимся на уже сказанном - тем более что нам самим неприятен тот приземленный, вульгарный, несовместимый с предметом изображения тон, в который неизбежно впадает всякий, желающий в священном искусстве иконописи всё объяснить, установить, зафиксировать и тем обеспечить себе право выдавать - или не выдавать - патент на святость.

Да не поймёт читатель вышесказанное в смысле «вообще никто ничего никогда не видел». Здесь мы хотим просто указать на то, что до сих пор не было никаких попыток всерьёз исследовать вопрос о соотношении между духовными прозрениями святых и теми особенными художественными образами, которые известны нам под названием икон. Что и позволяет трактовать об этом предмете вкривь и вкось и под видом православного богословия в красках распространять дремучий шаманизм в красках. Только один пример: на книжных лотках последнего Европейского Православного Конгресса автору попалась серия толстых глянцевых альбомов иконных образцов. Это были грубо скалькированные при посредстве жирнейшего маркера, едва опознаваемые прориси, воспроизводящие - страницу за страницей - оба тома «Книги иконных образцов» Глеба Маркелова. Никакого покушения на копирайт - изуродовав рисунки, их превратили в «оригинальные произведения». И в то же время (вот ведь как хитро!) и никаких «своих измышлений», читателю предлагаются, как следует из сопроводительной статьи, те самые канонические «отвердевшие видения», можно просто на них любоваться, а можно перевести на доску, раскрасить и получить формальную гарантию, что сие как минимум воспроизводит уже признанное истиной. Вот чем оборачиваются самые светлые теории, когда глубокое профессиональное изучение иконы подменяется поэтическим домыслами.

Вместо того, чтобы искать ложно-мистических, внешних художественному творчеству (и вследствие этого - неизбежно вульгарных) объяснений происхождения канонических схем, нам следовало бы больше доверять самой церковной практике иконописания и иконопочитания. Практике исторической - о которой уже довольно было сказано - и практике современной. Каноническая православная иконография развивается и расширяется и в наши дни, как столетия тому назад - разве что уровень богословской и общей грамотности иконописцев и их заказчиков несколько повысился. Появляются иконы новопрославленных святых - писаные по фотографическим материалам и словесным описаниям. Заново создаются иконы древнейших святых, чьи изображения не существовали никогда или не дошли до нас из-за утраты традиции иконописания в стране, где эти святые прославились. Такие иконы, вне всякого сомнения, художниками «сочиняются» - по аналогии с известными изображениями святых сходного образа жизни и подвига, с поправкой на какие-то локальные особенности. Как правило, таких попыток - удачных и вовсе неудачных - бывает много, и в конце концов утверждается (т. е. приобретает некую славу, известность, охотно копируется, распространяется в репродукциях) та, что представляет наибольший художественный интерес, даёт убедительный и индивидуализированный психологический портрет святого - образ живого человека, уподобившегося Христу - Богу живому. Появляются иконы, исходными моделями для которых послужили древние фрески или книжные миниатюры - сотни редчайших и интереснейших композиций, веками скрытых в библиотечных хранилищах или в чужеземных монастырях, а теперь - в репродукциях - доступных всему христианскому миру.

Расширяется иконография Богородицы, т. е. пишутся и впоследствии, по рассмотрении, канонизируются Церковью новые, ранее не существовавшие Её изображения, несущие какой-либо особенный, почему-либо актуальный именно в наши дни оттенок православного воззрения на Матерь Божию. Возникают иконы, писаные в молитвенное воспоминание о каких-либо событиях наших дней - например, образ невинно убиенных вифлеемских младенцев - в память о террористическом акте в Беслане, образ Ахтырской Божией Матери с чудесами, явленными в ходе войны в Чечне, и другие.

Что же следует из этих - и многих других подобных - фактов? Что иконографический канон зыбок настолько, что можно сомневаться в самом его существовании и пренебрегать им? Вовсе нет. Верность канону - существеннейшая характеристика иконы. Но верность эту следует понимать не как вечное и общеобязательное цитирование одних и тех же раз навсегда установленных образцов, а как любовное и свободное следование традиции и живое её продолжение. Если соборный разум Церкви всегда воздерживался и воздерживается по сей день от строгих конкретных предписаний, то нам, зрителям и судьям, нужно быть тем более осторожными и чуткими. Увы, часто бывает, что суждение «неканоническая икона» лишь свидетельствует о невежестве и узколобости того, кто произносит такой приговор.

Верный канонической иконографии художник должен прежде всего хорошо знать эту иконографию во всём её богатстве, а особенно хорошо - иконографию времен единой Церкви, корень и основание всего последующего развития христианского искусства. Решаясь создать - по желанию заказчика или по собственному - новый иконографический извод того или иного сюжета, художник должен искать аналоги в сокровищнице прошлого, тем поверяя правильность своего богомыслия. Внося же в новонаписанные иконы какие-либо особенности, не имеющие богословского значения и служащие лишь актуализации, осовремениванию иконы, ни заказчик, ни художник не должны переходить известной черты, памятуя, что главное назначение иконы в Церкви - служение вечному, а не проповедь на тему сегодняшней газеты.

И, конечно же, решающее слово в том, что касается иконографического канона, в вопросе о том, кого, что и где изображать, принадлежит не художнику, а Церкви, и главная ответственность ложится на церковную иерархию.

Вопрос же о том, как изображать, напротив, полностью находится в ведении художника, и следующая глава наших очерков посвящена именно этому «как», т. е. стилю.